Волнения в Британии. Тоттенхэм.

Собственно этот пост — всего лишь пояснение к тому, что уже написано. В нём просто будет больше ссылок на официальные документы и официальную статистику.

Итак, для начала опять вспомним про географию, а именно где и как происходили волнения на территории района, где был убит Марк Дагган.     

Это картинка с указанием на наиболее существенные поджоги, которые были совершены вечером-ночью 6-7 августа в районе Тоттенхэм.

Сразу же надо оговориться, что это был не совсем район Тоттенхэм, а район Tottenham Hale, а так же район Bruce Grove.

Это немаловажное уточнение нам понадобится в будущем по ряду причин, а пока зафиксируем то, что основная масса наиболее серьёзных поджегов пришлась на High Road, которая является границей между двумя вышеуказанными районами.

Это так же является крайне важным, потому что с обеих сторон дороги располагается социальное жилье для бедных и безработных, а соответственно — вполне логично, что волнения происходили в местах их наибольшего сосредоточения.

Третье и не менее важное — это изменения. которые происходили в районе на протяжении последних 30-ти лет, когда borough, в которое он входил, меняло свою социальную структуру.
Начнем именно с этого, с социальной структуры London borough of Haringey, в которое составной частью и входят эти два района.

Начнем с самого простого, показатели занятости населения здесь были а 9% ниже, чем в среднем по Англии. И хотя эти данные соответствуют данным переписи 2001 года, сомнительно, что после кризиса и в настоящую рецессию эти данные были бы лучше. Так же из статистики видно, что 46,5% не обладают личным автотранспортом, 41,2% обладают только одной — это так же один из важных социальных индикаторов, скажем в Devon, где положение существенно лучше чем в Лондоне, эти показатели гораздо лучше. [взято здесь].

Интересны показатели распределения мест при последних выборах, а так же на протяжении следующих нескольких лет [взято здесь]. Из этих показателей следует, что социальный состав менялся, что видно не только из распределения мест на протяжении последних 20 лет, но и из современного социального состава:

• lower income workers (28.7%)
• well educated city dwellers (27%)
• Young people renting flats in high density social housing (23.6%)

[взято из: Who are Haringey’s customers?, Craig Ferguson, 2010]

На последнюю категорию необходимо обратить особое внимание, так как именно она представляет собой категорию полностью или же полу-безработных, людей с временной занятостью, сидящих на социальном пособие, либо же имеющих крайне низкий доход, временного либо же непостоянного происхождения. Практически, в абсолютном своём большинстве это либо быстро деклассируемые либо уже деклассировавшие элементы. Что характерно, так это то, что с точки зрения статистики они очень четко отделены от пролетариев с низким доходом, но имеющих постоянную работу. Факторы влияющие в сторону усугубления деклассирования будут рассмотрены ниже и позже.

Не менее важно увидеть распределение на картах всех этих, выделяемых при социологических исследованиях, слоях. По borough они распределяются следующим образом:

• деклассированные элементы, безработные, временно безработные и др.

• рабочие с низким уровнем дохода, этническое и расовое происхождение — различное (белые, черные, азиаты, да хоть серо-буро-малиновые в крапинку).

• наемные работники в основном сферы «услуг» и «развлечений», ИТ-разработчики, высокооплачиваемые, по образу жизни более тянущие на мелкобуржуазную интеллигенцию. Как особо указывается в  [Who are Haringey’s customers?, Craig Ferguson, 2010] — исповедают либеральные ценности. Живут либо в частных домах, либо снимают хорошие квартиры.

Не менее значима картина семейного положения, ввиду того, что это один из факторов, эмпирически связанный с низким уровнем дохода, в частности, согласно британским исследования 50% неполных семей может быть отнесена к тем, кто живет на уровне официально установленной бедности [взято здесь]. При этом, в Лондоне 44% детей живет в low-income семьях, что на 13% выше чем в среднем по Британии. Более детальная информация может быть рассмотрена вот по этой ссылке, нам же она, в массе своей, для рассмотрения того, что произошло, не нужна [взято здесь].

Вернемся непосредственно к рассматриваемой нами местности, согласно [взято здесь: Haringey. Borough Profile. Housing Information, 2010, p.4] неполных семейств среди домохозяйств 13,6%, что выше чем средний показатель по Лондону — 11,1%. Максимальные показатели у следующих районов — Bruce Grove (12,12% / 4,52% ); Noel Park (11,54% / 5,09%); Northumberland Park (15,54% / 4,8%); Seven Sisters (11,72% / 3,95%); Tottenham Green (13,03% / 4,2%); Tottenham Hale (15,5% / 4,48%); West Green (11,04% / 3,81%); White Hart Line (17,18% / 6,06%) [взято здесь: Haringey. Borough Profile. Housing Information, 2010, p.5] .     Первый показатель — неполная семья с дети на иждивении/не на иждивении. Если наложить эти позатели то можно с легкостью увидеть следующее — показатели коррелируют с максимальной концентрацией в районе деклассированных элементов и максимальным же концентрированием в районе семей рабочих с низкими доходами. Одним из исключений является White Hart Line (максимальная концентрация рабочих с невысокой концентрацией маргиналов) и Seven Sisters (одинаково невысокая концентрация и тех и других).

Согласно карте распределения социального жилья, то, оно в максимальной степени концентрируется на востоке borough в таких районах, как Tottenham Green и Tottenham Hale, Noel Park, Northumberland Park и White Hart Line (это быть может частично объясняет, почему там зафиксировано такое большое количество неполных семейств), а на западе — только один район Hornsey, что опять же коррелирует с вышеуказанными картами (см. первую карту) [взято здесь: Haringey. Borough Profile. Housing Information, 2010, p.9].

На это накладывается 4% бездомных к общему населению borough [взято здесь: Haringey. Borough Profile. Housing Information, 2010, p.18], что выше среднего по Лондону — 1,3% [взято там же]. Кроме всего прочего, состояние жилого фонда оставляла желать лучшего, и хотя, на протяжении последних 4-х лет власти приложили определенные усилия, чтобы исправить это состояние — тем не менее, до сих пор, более 25% социального жилья находится в «ненадлежащем» состоянии [взято здесь: Haringey. Borough Profile. Housing Information, 2010, p.22].

Динамика изменений: год                          % к жилому фонду 2005/2006                       44,7 2008/2009                        36 март 2010                        27,5

 

 

 

 

 

Однако, так же как и в предыдущие года, максимальное количество ветхого и негодного социального жилья сосредоточено в районах Тоттенхэм.

Таким образом, кратко резюмируя, мы можем высказать следующее предположение — волнения произошли на территории прилегающей к двум районам, который (Tottenham Hale) может быть охарактеризован, как район с громадным количеством нерешенных социальных проблем (жильё, безработица, бездомные), усугубленных проблемами в неполных семьях, большинство из родителей которых не могут найти работу и таким образом опускаются на социальное дно, то есть — деклассируются.

Внимательное рассмотрение волнений позволяют сделать вывод о том, что оно происходило в месте с максимальной концентрацией вокруг дороги социального, вероятно ветхого жилья, невдалеке от места где убили Марка Даггана.      Дальнейшее рассмотрение несет в себе ряд вопросов, следующего характера, а именно: не смотря на то, что недалеко от района волнений находились районы с высокой концентрацией рабочих с низкими доходами — тем не менее именно там не возникло никаких подвижек в сторону поддержки волнений.

Необходимо так же обратить внимание на то, что волнения носили локальный характер и не затронули ряд других районов, в которых концентрация потенциально опасных элементов была даже выше, чем в местах волнений. Тем более странно, что волнения не произошли в тех районах, которые ближе всего расположены к районам с концентрацией, так называемого middle middle class-а (обозначен, как well educated city dwellers, пояснения, кто там состоит, в основном см.выше) — например район Hornsey с высокой концентрацией как социального жилья, так и мелкобуржуазной интеллигенции и «professionals», ведь там социальный контраст ещё более силен, по сравнению с другими районами. Или же район Alexandra, окруженный с юга и востока районами с социальным жильём.

Кроме всего прочего — бунтовщики не оказались способны выставить хоть какое-то подобие программы, что так же говорит о том, кто участвовал, напрямую, в волнениях. Волнения так же не производили никакого дисциплинированного акта, собственно провал в основном был так же завязан на это, бунты были легко купированы полицией, в то время как, если бы у бунтовщиков было бы слабое подобие дисциплины им достаточно было бы пройти 2,5-3 мили, чтобы поднять волнения в Hornsey и Noel Park, которые бы, особенно первый, по ряду вышеуказанных причин были бы более разрушительными, либо же 1,5 мили на север, чтобы поднять Northumberland Park. Однако малочисленность, отсутствие дисциплины и в общем-то деклассированный характер участвующих в бунте элементов (когда одни швыряли бутылки с зажигательной смесью в полицейских, другие грабили магазины) не позволили сделать это.
В общем-то вытекает, в качестве резюме, следующее:

• такого типа бунты — это локальный бунт, который быстро купируется полицией;
• это бунт, в силу своей локальности, не может преодолеть свою ограниченность и имеет проблемы с распространением на территорию, на которой проживают социально-близкие слои и классы (более передовые);
• бунт не несет на себе никакой социально-пропагандистской нагрузки и не способен организовать в свою поддержку никакое выступление, сагитировать на какие-либо действия в поддержку отстаиваемых идей;
• ввиду того, что бунт купируется — бунтующие наносят удары по любой собственности, в большей степени по личной собственности пролетариата, мелкой частной собственности, части собственности крупного капитала и т.д. Что способствует тому, что мелкая буржуазия ещё больше правеет, а часть пролетариата так же начинает двигаться вправо;
• разрушительное воздействие бунта в пользу любых насильственных акций, даже вынужденных, которым препятствуют как оппортунистыобскуранты, так и с другой стороны — волюнтаристы, превозносящие насилие, в ущерб всем другим формам организованной борьбы; со стороны противников пролетариата, смешивающих деклассированные элементы и пролетариат и переносящие на последний социальную психологию, шаблоны, установки, общественное поведение и мотивацию первых, что не менее вредит классовой борьбе пролетариата;
• в связи с их локальностью и малочисленностью, районы и не смогли продолжаться больше — т.е. волнения выдохлись физически — не осталось людей, а в отсутствие положительной программы, отвечающей на вопрос “ради чего” — не было притока и пополнения бунтовщиков, наоборот, как это и бывает во время таких вот бунтов — бунтовщики быстро выдохлись не найдя никакой толковой и организованной поддержки у окружающих. И дело тут отнюдь не только в буржуазных СМИ.

Даже такой сочувствующий источник, как LabourList словами своего писателя Owen Jones не нашел ничего сказать как то, что это была катастрофа [взято здесь: Owen Jones. The riots are a catastrophe] и то, что в этих бунтах не было ничего прогрессивного, как и то, что он очень четко разделил и в тексте есть это — такие понятия как  working class, связав его с рабочими и pover/poverty вполне откровенно имея ввиду деклассирование.

За бортом остались другие районы и города — я надеюсь времени и упорства вернуться с ним у меня достанет.