Закон о концессиях | Социальный Компас

Закон о «О концессионных соглашениях» был принят 21.07.2005 (N115-ФЗ) и призван был по замыслам авторов закона регулировать привлечение инвестиций в коммунальную и шире инфраструктурную сферу, где практически полностью и можно сказать безраздельно господствует государство.

Цели были вполне ясно сформулированы уже в первой же части 1-й статьи закона — «...привлечение инвестиций…обеспечение эффективного использования имущества, находящегося в государственной или муниципальной собственности…повышение качества товаров, работ, услуг предоставляемых потребителям«.

Для обеспечения таких широко заявленных целей законом предусматривается регулирование заключаемых концессионных соглашений, которые должны были поспособствовать тому, что «…(концессионер) обязуется за свой счет создать и (или) реконструировать определенное этим соглашением имущество…» (статья 3 часть 1).

Таким образом сразу же оговаривалось, что речь идёт именно о необходимости реконструкции и модернизации инфраструктуры, находящейся на балансе у государства и муниципальных властей, и в которую государство не вкладывало необходимых ресурсов для поддержания его в необходимом состоянии, с одной стороны, но каковая начала влиять на извлечение прибылей «эффективными собственниками», с другой.

Статья 3 часть 3 уже прямо говорит о том, что под реконструкцией понимаются мероприятия по «…переустройству на основе внедрения новых технологий, механизации и автоматизации производства, модернизации и замены морально устаревшего и физически изношенного оборудования новым более производительным…» и т.д.

Естественно, что такого рода серьёзные вливания в нещадно эксплуатируемую отрасль со стороны новых собственников, прямо причастных к её незавидному состоянию, потребует более чем определенных гарантий и оно было дано сразу же, поскольку согласно части 7 статьи 3 прямо говорится о том, что и «…продукция и доходы, полученные концессионером в результате…деятельности…являются собственностью концессионера, если концессионным соглашением не установлено иначе«.

Не смотря на приписку, как будет видно ниже из краткого анализа непосредственно текста закона, доходы концессионера гарантируются всей его направленностью, включая и, естественно, заключаемым концессионным соглашением.

Направленность самого закона на удовлетворение постоянно растущих аппетитов российских новых собственников, включая сюда и сырьевые монополии, очень ярко иллюстрируется перечнем объектов, которые предполагаются к сдаче в эксплуатацию концессионерам. Связь их с экспортно ориентированными отраслями видна невооруженным взглядом.

Согласно статье 4 часть 1 п.п. 1 — 14 это:
- автодороги, объекты дорожного хозяйства, участки автодорог и в целом — дорожная инфраструктура, включая объекты для взимания платы (в том числе пункты взимания платы);
- объекты ж/д транспорта;
- объекты трубопроводного транспорта;
- морские и речные порты, включая и объекты портового хозяйства, гидротехнические сооружения и т.д.;
- морские и речные суда, плавучие и сухие доки, паромные переправы, специализированные суда (ледоколы, научно-исследовательские и т.д.);
- аэродромы и объекты аэродромного хозяйства, включая объекты, осуществляющие организацию полетов для гражданских судов и т.д.;
- объекты производственной и инженерной инфраструктуры аэропортов;
- гидротехнические сооружения;
- объекты по производству, передаче и распределению электрической и тепловой энергии;
- системы коммунальной инфраструктуры и иные объекты коммунального хозяйства, включающие в себя: тепло-, газо- и энергоснабжение, централизованное горячее водоснабжение, переработку и утилизацию бытовых отходов, освещение территорий городских и сельских поселений, объекты, предназначенные для благоустройства территорий, а так же иные объекты социально-бытового назначения;
- метрополитен и другой транспорт общего пользования;
— наконец, под самый конец списка мы видим — объекты здравоохранения, в том числе санитарно-курортного типа, а так же — «…объекты образования, культуры, спорта…используемые для организации отдыха граждан и туризма, иные объекты социально-культурного назначения«.

Как видно из перечня, основная масса объектов приложения капиталов концессионеров играют серьёзную роль именно в организации и накопления капиталов в их руках посредством транспортных перевозок, в независимости от того по какой именно среде — воздушной, морской, наземной и какими средствами — ж/д транспорт, автотранспорт, воздушные и морские суда идет перевозка сырья и продукция её переработки.

Второй по значимости идёт энергоснабжение, инженерные и прочие инфраструктурные объекты на территории городов и муниципальных округов (как сельских, так и городских), объекты осуществляющие оказание услуг ЖКХ, занимающиеся уборкой мусора и территории, так и вообще — поддержания в порядке городской среды и т.д.

Собственно в том, что такого рода объекты являются золотым дном, для любой российской и (или) совместной с иностранным капиталом компании не является секретом. Потребительский рынок ЖКХ второй после промышленных потребителей и его доля в энергопотреблении составляет более 25% от общего объема потребления энергоносителей в стране.

Для громадного количества энергостроительных, клининговых и прочих компаний, тесно связанных, а то и прямо образованных отечественными сырьевыми монополиями совместно и под надзором, управлением,а то и по прямому указу высшей бюрократии — это объекты прямого приложения «возможностей».

Это видно тем более и в условиях постоянного роста тарифов, и в действиях правительства прямо подстёгивающих всеми правдами и неправдами реформы в области ЖКХ, что опять же свидетельствует о тесной связи всех участников между собой, а с другой стороны — позволяет увязать в единое целое и принимаемые законы, и реформы в области приватизации социальной инфраструктуры, и постоянный рост тарифов, и обеспечение внутренних рынков отечественных монополий и в целом — и подготовку и консервацию того, что происходит в стране.

Дальнейшее обращение к многочисленным статьям закона только лишь ещё больше утверждает в этой мысли.

Так в статье 7 части 1.1 говорится о реализации концессионером производимых товаров, выполнения работ, оказания услуг по регулируемым ценам (тарифам) или с учетом установленных надбавок к ценам (тарифам) (эта часть была введена N108-ФЗ от 30.06.2008).

Т.е., в принципе, никоим образом не прописывается размер извлекаемого дохода, ограничения на его размер, либо же — размер надбавки к тарифам.

Статья 8 часть 2 пункты 4 и 5, в которых предусматривается при осуществлении деятельности концессионера предоставлять потребителям льготы, услуги, товары предусмотренные федеральными законами, законами субъектов и нормативными актами органов местного самоуправления, в случаях и порядке, которые установлены концессионными соглашениями.

Это, фактически, означает, что в случае эксплуатации объектов дорожной, а так же коммунальной инфраструктуры, включая снабжение потребителей энергоносителями, преимущество имеет соглашение, заключенное между концессионером и государственным/муниципальным/бюджетным предприятиями. Именно оно регулирует весь порядок и качество предоставления услуг, а так же льгот.

Это, в свою очередь, резко ставит интересы концессионеров-концедентов перед интересами потребителей, которые оказываются ограничены в своих возможностях рамками концессионных соглашений.

Согласно статье 9 этого закона концедент вправе осуществлять контроль за исполнением концессионного соглашения, в частности контролировать заявленные технико-экономические показатели объекта соглашения, иметь доступ к документации, относящейся к осуществлению деятельности, предусмотренной соглашением, имеет беспрепятственный доступ на объект и т.д.

В тоже самое время согласно частям 3 и 4 этой же статьи концедент имеет имущественные ограничения, которые фактически нивелируют его право по контролю за деятельностью концессионера, а именно:
— порядок контроля за соблюдением условий соглашения устанавливается соглашением;
— запрещено вмешиваться в осуществление хозяйственной деятельности концессионером.

Вкупе с тем, что результаты контроля согласно пунктам 5 — 7, дополнившим выше цитированную статью в соответствием с N103-ФЗ от 07.05.2013, излагаются в «акте о результате контроля«, который вывешивается в сети интернет на сайте концедента и хранится в течение срока соглашения плюс три года после его окончания, можно сказать, что результаты, что проверок, что деятельности концессионеров окажутся недоступны именно непосредственным потребителям его «деятельности» (в силу малого срока хранения, необязательности прямого информирования потребителей о сдаче в концессию и т.д.)

Введение новых параграфов к статье, долженствующих видимо несколько «облагородить» сей закон, оказывается формальной отпиской от граждан, которые окажутся просто не способны хотя бы в какой-то мере оказать воздействие на результаты концессионной деятельности. Закон лишает их возможности даже через концедента остановить деятельность концессионера (если только не в каких либо вопиющих случаях повлекших за собой катастрофические результаты, например в виде человеческой смерти), поскольку первый просто не имеет права вмешиваться в хоз.процесс, а последний в качестве отчетной бумажки имеет перед собой акт о результатах, каковые, результаты, должны всего лишь соответствовать тому, что прописано в соглашении на концессию.

Никаких дополнительных процедур за надзором со стороны граждан за деятельностью концессионера в законе не видно. Потребители вообще из закона устранены, хотя из пунктов 1 и 11 статьи 4 закона видно, что это их сильно затронет.

Антидемократизм закона хорошо раскрывается в статье 10, где оговариваются условия концессионного соглашения. И, если, в части 1, 1.1 — 1.6, достаточно подробно описываются существенные условия заключаемого соглашения, включая подробный перечень заявляемых параметров и технико-экономических показателей предоставляемых услуг, товаров, длительности проводимых работ, цели и время осуществления концессионной деятельности, то в части 2 указывается, что есть «иные, не противоречащие законодательству Российской Федерации условия«.

В соответствие с пунктом 1 концессионер может отдельно прописать объем производства товаров, оказания услуг и т.д. Это, казалось бы, позволяет четко и ясно проследить за осуществлением его деятельности, но в условиях запрета вмешательства в хозяйственную деятельность, отсутствия каких-либо демократических возможностей контроля со стороны граждан, за осуществлением деятельности концессионера — это всё начинает носить скорее необязательный, включенный исключительно ради проформы и в целом показушный характер. Ещё более в этом мнении укрепляет пункт 2, который был существенно изменен и опять же в соответствие с принятым 07.05.2013 N103-ФЗ.

Согласно этому пункту порядок и условия установления и изменения цен (тарифов) на производимые товары, выполняемые работы, оказываемые услуги, надбавки к ценам (тарифам) и другое определяется не согласованием с органами исполнительной власти или местного самоуправления, осуществляющими регулирование цен (тарифов) в соответствие с законодательством, а в установленном Правительстве РФ порядке с теми же самыми органами власти, осуществляющими регулирование цен (тарифов).

Это разница крайне существенна, так как выводит из под граждан даже саму теоретическую возможность посредством местного самоуправления существенно и вообще как-либо повлиять на динамику изменения тарифов, которые оказываются полностью в руках концессионеров и тарифных органов. Соответственно возможности избранным органам власти, равно как и исполнительным, на местах повлиять на это будет крайне трудно, если вообще возможно.

Таким образом и концессионер и сама его деятельность имеет тенденцию к полному выводу из под какого бы то ни было общественного, выборного контроля. Что всего лишь говорит о дальнейшем наступлении власти на имеющиеся и так куцые демократические права граждан.

Как это ни странно, но перечисление далее в пунктах 5 — 8 обязательствах по льготам, финансированию риска случайной гибели/повреждению объекта, реализации производимых товаров, услуг и т.д. оставляет четкое впечатление, с учетом вышеописанного, что будучи упомянутыми в заключаемом соглашении, даже о куцем контроле речи со стороны концедента речи идти не будет. Включение же в перечень льгот создает полное ощущение необязательности их предоставления и в целом — необязательности ничего, чтобы не было бы прописано в соглашении, не взирая ни на какое законодательство.

Т.е. закон оставляет ощущение двойственного и во многом позволяет себя трактовать, как антидемократический, играющий на руку концессионеру, ни мало не стесняющий его в своей деятельности, никоим образом не беря в расчет интересы граждан, потребителей и не предоставляющий никаких возможностей по контролю потребителей за концессионером и тем на каких условиях концедентом были предоставлены объекты концессионеру для концессии.

Более того, постоянно фигурирующие на протяжении всего закона обязательства концедента по финансированию части расходов на создание и (или) реконструкцию объекта соглашения, позволяют говорить о том, что из карманов граждан будут извлекаться дополнительные средства, которые утекут в кошельки концессионеров, к вящей пользе последних. Это, в очередной раз, говорит о том, что данный закон, по сути своей, обязывает граждан платить дополнительную цену за осуществление концессионных соглашений. Это не может не ударить по гражданам и самым существенным образом по наименее имущим слоям, которые в силу этого вообще рискуют оказаться без энергоснабжения. Причем как в силу и этих мер, так и в силу «замечательной» новации по введению «социального потребления».

В унисон всему этому звучит часть 3 этой же статьи, номер 10, где прямо говорится, что в случае оплаты предоставляемых товаров и услуг из бюджетных фондов, непозволительно плачивать эти же товары и услуги за счет средств граждан и других потребителей. Вот тут уж действительно вряд ли концедент себя любимого обидит и не возложит на граждан дополнительных обязательств и дополнительных расходов по оплате деятельности концессионера. В тоже время, учитывая все вышесказанное — это скорее окажется дополнительной нагрузкой на карманы граждан, так как в цепочку платежей уже прямо встраивается гос.бюрократия (бюджетные отчисления).

Однако, даже краткий анализ был бы неполон, если не коснуться гарантий по инвестициям концессионеров и гарантий их деятельности.

Так, согласно статье 18 часть 3 «…органы в области регулирования цен (тарифов) устанавливают цены (тарифы) и надбавки к ценам (тарифам)…исходя из определенных концессионным соглашением объема инвестиций и сроков их осуществления«, тем самым гарантируются за счет потребителей любой риск концессионера, а в условиях вышепоказанной антидемократической направленности закона — и невозможности отменить «чрезмерные инвест.усилия», которое гарантированно отразится в тарифах, перекладываемых на граждан.

В статье 20 части 1,3,4 вообще гарантируется невмешательство местных органов власти в концессию таким образом, чтобы лишить концессионера того, на что он вправе был рассчитывать. Изменения, точнее — механизм их внесения, должен быть прописан в самом соглашении и если их не будет, то концессионер в своем праве сбивать с граждан свою законную прибыль. Если же, изменения, тем не менее оказываются прописанными в соглашении, то концессионер имеет полное право требовать изменения соглашения и более того — по его требованию такого рода соглашение должно быть изменено. Ну а если концессионер оказывает услуги и поставляет товары по ценам (тарифам) ниже рыночных, соглашение так же должно быть изменено по требованию концессионера (и он им естественно воспользуется, в этом можно не сомневаться).

Кроме всего этого концедент, согласно статье 23 часть 1.3 (дополнение введено N103-ФЗ от 07.05.2013), «…устанавливает…по согласованию с уполномоченным органом исполнительной власти субъекта Российской Федерации, метод доходности инвестированного капитала или метод индексации установленных тарифов…»

Таким образом концессионеру в любом случае гарантируется любым возможным способом возврат вложенного капитала. Ясное дело, что сложность возврата будут оплачивать потребители, но никоим образом не сам концессионер. Ради этого будут изменять тарифы, а граждане платить по завышенным ценам, но рассматриваться как преимущественные будут именно имущественные права концессионеров, их защита и обеспечение безубыточного эксплуатирования объектов концессий.

Часть 1.4 этой же статьи ещё дополнительно уточняет, что в долгосрочные параметры регулирования деятельности концессионера может войти «…размер инвестированного капитала, срок возврата капитала…метод доходности инвестированного капитала…«, что только упрочит гарантии концессионера в деле выколачивания прибыли из потребителей.

Таким образом, даже краткое рассмотрение закона приводит к тому выводу, что курс на реальное ухудшение положения трудящихся будет и дальше продолжаться. Граждан будут и дальше лишать мало-мальских возможностей влиять на осуществлением крупными собственниками экономической политики, выводе их хозяйственной деятельности из под контроля выборных и исполнительных органов при осуществлении концессий. В реальности, потребители никоим образом не могут повлиять на концессионера, поскольку таких возможностей в законе просто нет. Закон носит откровенно антидемократический характер, он будет способствовать дальнейшему усилению социального неравенства в обществе и эксплуатации трудящихся и обогащению чиновно-олигархической верхушки.