Сексуальные домогательства как риск религиозных практик

Чем больше в стране развивается капитализм, тем более РПЦ становится сходной с церквами «старого капитализма». Также как там, её священнослужители оказались в центре сперва педофильного [1], а затем и гомосексуального скандала, в рамках которого за вынос сора из избы изгнан из Духовной академии известный православный публицист  диакон Кураев.

Для скептика-атеиста, смотрящего со стороны, это довольно смешно. Неясно, куда смотрит Следственный комитет и недавно принятый закон «против пропаганды нетрадиционных половых отношений»: святые отцы их пропагандировали среди учащейся молодёжи не словом, а делом? Почему как в рот воды набрала общественность в лице Милонова, ратоборствующего против гомосексуализма, и Мизулиной – против педофилии? Где атака на новооткрытое гнездо порока Киселёва, православных байкеров, казаков и прочих, набивших руку на срыве художественных выставок, фильмов, спектаклей?

Если всерьёз, стоит задуматься о причинах происходящего. Церковь притязает обличать нарушения половой морали в обществе, включая педофилию и гомосексуализм, но неспособна изжить их в собственной среде, где они носят системный характер. Одну из причин этого отметил в своём анализе Николай Митрохин; другая социально-психологического характера.

Сугубая беда всех служителей культа состоит в том, что над ними довлеет риск поддаться сексуальным влечениям при исполнении профессиональных обязанностей. Последние требуют допуска граждан в «зону интимной доступности» и взаимных прикосновений во время обрядов вроде исповеди и даже в простом общении, формы которого предполагают особей доверие в силу святости сана. Что это будит греховные помыслы, пишется даже в руководствах для исповедников и исповедующихся; одна из частых причин извержения из сана до революции была растление духовных чад во время исповеди. И поскольку бога нет, священнослужители эти помыслы подавить не может ничем, кроме личной устойчивости, а устойчивы не все, соответствующие религиозные практики организованы так, что их вызывают.

Плюс ореол святости, который они же должны поддерживать для лучшего исполнения тех же обязанностей, сильно снижает вероятность, что жертва священника, поддавшегося греху, даст ему по рукам, не позволив помыслам превратиться в поступок, ну и родители/родственники доверяют чрезмерно. Как только какая-либо церковь перестаёт быть закрытой для общества, на свет божий выходят трагедии, связанные с сексуальными домогательствами над детьми и/или насилием. В том числе и поэтому все сферы, закрытые в рамках «традиционных ценностей» — семья, армия, монастырь, церковь, тюрьма в той мере, в какой закрыты, воспроизводят насилие, для пресечения которого должны быть поставлены под общественный контроль и гуманизированы.

Плюс в нашем сексуализированном мире верующим в интересах авторитета духовных пастырей надо понимать, что святость сана и места не гарантирует ничего, священнослужители – такие же люди, их рискованно допускать в зону личной доступности и пр.  К чему постепенно приходят на Западе. Поэтому мнение того же Митрохина, о том что в развитых капстранах работа церкви с детьми лишена вышеописанных рисков, отражает лишь крепость его убеждений (либерально-прозападных), но никак не реальность. Пока есть избыточная вера в святость, как со стороны служителей культа, так и общающихся с ним детей и подростков, риск сексуальных домогательств, растления и пр. остаётся на уровне, сильно большем, что в обычных детских учреждениях, школах, кружках и пр.

Что представляет собой один из примеров того, что религиозность сама по себе не способствует процветанию общества, но лишь увеличивает риск для его жителей. Будет интересно это сравнить с попыткой доказать противоположное.

Странным образом до видного буржуазного пропагандиста не доходит, что человек может вести себя нравственно и достойно без палки-погонялки адом и пряника в виде райских кущ. Или что человек — и тем более взрослый, самостоятельный — не должен иметь над собой «старших», оценивающих и воспитывающих. Иначе он не личность, а реплика.

Я уж не говорю о том, что кнут с пряником не работают — атеист в общем случае умнее и нравственнее верующего, а религиозность не способствует процветанию общества. Всегда и во всех сравнениях (разные развитые страны, разные штаты США и пр.) рост религиозности сопряжён с большим, а не меньшим развитием социальных язв — проституции, криминала, бездомности, бедности, наркомании и пр. Особенно — при переходе «госатеистического» СССР к нынешней эрэфии с 80% православных и 6% атеистов. Поэтому религиозность социально опасна, а церкви, мечети и иные конфессии — отжившая своё архаика, вроде рабства и крепостничества.

Но понятно, что буржуи в роли «поощряющих и наказывающих» видят себя, ибо со служителями культа (-ов) всегда договорятся. Почему они и «за» религиозность, а не «против» как на заре истории капитализма.