Кто и против кого выступал в Таиланде в минувшем году. Портрет противников

Введение

Так уж получилось, что Таиланд и после-выборные события, связанные с отстранением от власти премьер-министра, избранного от партии UDD (United Front for Democracy Against Dictatorship – «Объединённый Фронт за  Демократию против Диктатуры», партия ex-премьера Т.Чинавата и по совместительству брата уже бывшего премьера Йинглик Чинават), оказались в какой-то момент на первых полосах новостей, заставив уйти в тень другие новости.

И уже потом, примерно через месяц, внимание стали привлекать, в силу разных причин, события в других странах Азии: Камбодже, которые всё ещё продолжаются; Юж.Корее, которые так же далеки от разрешения; Малайзии и ряде других стран. То общее, что было во всех этих протестах – во многих случаях они запускались из-за пред- и после-выборной ситуации. Конечно, было бы не верно сводить всё многообразие случаев именно к электоральной политике противостоящих друг другу в обществе сил, но факт в том, что она как бы оказывалась концентрированным выражением накопившихся противоречий: нищеты, неравенства, сверхэксплуатации, коррупции, обогащения верхушки и массовой безработицы и прочее.

Сразу же надо сказать, что протестующие, в Таиланде, повели себя уверенно, не снижая накала, они наступали и добились того, что премьер ушел в отставку. Таким образом, нам предстоит очередной раунд политической борьбы в Таиланде, а на фоне этого возникает вопрос: кто же выступал по разные стороны баррикад и каково «социальное лицо» противостоящих сторон. По крайней мере, хотя мы и можем констатировать, что друг другу противостояли разные фракции национальной, таиландской буржуазии, вопрос – «кто стоял» за каждой из фракций – остается.

Социально-классовый облик противоборствующих сторон

Первое, что необходимо отметить, это то, что мы будем выяснять не столько лицо буржуазной фракции – какой капитал и чей она представляла, сколько – кто был её массовой поддержкой в этом противостоянии. Надо отметить, что вопрос этот, во всем мире, интересовал многие исследовательские центры (think tanks), особенно связанные с выработкой политики по отношению к странам региона. Именно на исследование одного из них мы и будем опираться.

Безусловно, следует отметить, что на первых двух страницах идёт краткое введение в «полит.вопрос» и в цели сторон – «красных рубашек» (UDD) и противостоящих им «желтых» (PDRC – People’s Democratic Reform Committee – «Народный Комитет за Демократические Реформы»), оговаривается метод опроса сторон, количество опрашиваемых, вводится границы ошибки – 8% и степень достоверности – 95%. Таким образом – перед нами сравнительно хорошо проведенное исследование, не вполне точное (для такого рода исследований было бы лучше иметь погрешность 2-3% и степень достоверности – 97-98%), но более чем достаточное для выделения качественных составляющих, которые бы характеризовали бы каждый из противоборствующих лагерей.

 

 

 

Как мы видим – поло-возрастной состав участников протестов с обеих сторон был одинаков, единственно, что можно сказать – среди сторонников премьера было несколько больше людей более старших возрастов, чем среди его противников. Но это, пожалуй, единственное, что можно отметить, поскольку разница невелика.

Более значимо оказывается семейное положение протестующих: среди сторонников премьера семейных больше, и значимо, чем среди противников, равно как и количество бессемейных среди противников премьера значимо больше.

 

 

Многое начинает проясняться, когда мы видим уровень образованности среди противостоящих сторон. Тут первенство на стороне противников премьера из PDRC: среди них в разы больше тех, кто закончил ВУЗы и имеет высшее образование – либо бакалавра, либо магистерскую степень. Зато среди сторонников премьера, из UDD, значимо больше, опять же в разы, тех кто получил начальное или же среднее / среднее специальное образование.

 

 

На основании этого мы уже можем сделать предварительный вывод о том, что среди сторонников премьера, по сравнению с её противниками, должны быть существенно больше представлены люди, занятые малоквалифицированным, ручным трудом. А вот среди противников премьера выходцев из промежуточных и средних слоёв должно быть гораздо, гораздо больше.

Перейдём, тем не менее, к происхождению (географическому) противоборствующих сторон.

 

 

 

Итак, мы можем констатировать, что налицо у нас с одной стороны противостояние «столица – регионы» (значимо больше противников премьера среди столичных жителей), а с другой – мы видим как изменяется представленность сторонников/противников премьера в зависимости от региона страны. Мы видим здесь следующее: с севера на юг сторонников премьера сменяют его противники, при этом они же доминируют на западе и на востоке страны. Здесь необходимо сделать одну существенную оговорку: север и северо-восток – это аграрные регионы, а вот юг (на котором, в частности живут религиозные меньшинства – мусульмане), запад, восток – регионы, которые бурно развивались и более того, можно сказать, что они были факторами роста. Также стоит отметить бедность вышеуказанных, север и северо-восток, регионов по сравнению с другими.

Не смотря на разницу в образовании и происхождении, разницы в занятости практически нет.

 

 

Есть только один нюанс – среди сторонников премьера больше домохозяек, чем среди противников. А вот разница в экономической деятельности – то бишь та самая социально-классовая принадлежность участников – уже видна четко.

 

 

Что сразу же бросается в глаза? Среди сторонников премьера существенно больше выходцев из среды мелкой буржуазии и буржуазии вообще, среди них в разы больше представителей менеджерской прослойки, а также выходцев из гос.чиновничества, особенно из армии и полиции. В последнем случае мы можем сделать только осторожные предположения, которые, тем не менее, подтвердились всем развитием событий, что и армия и полиция чувствовала большее единство «душ и целей» с противниками премьера. Это, с одной стороны, нашло своё место в том, что выходцы из этой среды были более представлены в рядах протестующих, а с другой – в пассивности силовых ведомств (это при том, что если надо – они действуют крайне жестко, что на себе испытали сторонники UDD несколькими годами ранее).

С другой стороны, среди сторонников премьера, мы видим неквалифицированных рабочих, фермеров-арендаторов, водителей такси, фермеров, владельцев мелких ферм, ремесленников – всех их в разы больше по сравнению с противниками премьера. То есть, если называть вещи своими словами, партия премьера получала поддержку в большей мере, по сравнению с её противниками, от наиболее эксплуатируемых и бедных слоёв трудящихся, занятых, зачастую, физической работой.

Подтверждение этому, данные представленные ниже (месячный доход домохозяйств), на них хорошо виден разрыв между хорошо оплачиваемыми сторонниками премьера (UDD) и противниками (PDRC).

 

 

Примечание: 60000 бат = 1900 $.

Таким образом, мы видим, что на стороне правительства в большей степени выступали именно трудящиеся. В тоже самое время – их оппоненты представляли собой средние и промежуточные слои тайского общества, отдельно можно выделить чиновничество и местную буржуазию (последняя также была представлена среди и защитников правительства).

Организация политических выступлений

Разная социально-классовая принадлежность обеих сторон обуславливала и разные подходы к организации и освещения политических событий и выступлений. Правда, нельзя сказать, что это всегда проявлялось напрямую, в некоторых случаях – опосредованно.

 

 

Если говорить о том, откуда именно сторонники политических сил черпали информацию о проводимых политических манифестациях и выступлениях, то (см.Рис.10) видно, что у сторонников премьера более отчетливо видна «групповая идентификация» (новости распространялись в группах), в отличие от противников – газеты и ТВ. Правда, разница не настолько резкая.

Разницы также практически нет, если мы смотрим на оплату участия в тех или же иных политических действиях (см.Рис.12). Тем не менее, это крайне существенно, если мы оценим это совместно с тем, что видно на Рис.11 и Рис.13: как видно, в связи с тем, что многие сторонники правительства были родом с севера они более часто, в разы, использовали политическую организацию для проезда на место возможного митинга (собрания). Т.е. – политическая организация играла большую роль в проведении политических выступлений сторонников премьера, чем его противников. По всей видимости, судя по примерно равным цифрам сбора средств, как с той, так и другой стороны – помощь со стороны политических организация сторонников премьера в деле проезда и доставки до места митинга была более значима.

Зато вся разница между лагерями проявляется в деле использования многочисленных технических средств. Вот тут разница опять принимает характер четко видимого разрыва.

 

 

В информировании о проведении местных политических акций и других ангажированных действий оппозиция существенно больше, в разы, использовала интернет, смартфоны, сотовые, газеты и социальные медиа. В то же самое время, сторонники премьера: ТВ и радио. Технологический разрыв становится ещё больше, если  мы посмотрим на использование тех.средств при организации политических митингов: у оппозиции подминает под себя всё и вся смартфоны – 42% против 7% у сторонников Чинават, а у сторонников ТВ – 25% против 5%.

Таким образом: разница в социально-классовом происхождении сторонников и противников правительства Чинават обусловила и применение ими различных технических средств при организации / освещении политических выступлений.

Кто же защищал демократию?

Вопрос отнюдь не праздный, поскольку противники премьера активно апеллировали к местному и мировому общественному мнению, доказывая, что именно они и «защищают местную демократию». В то же время, если обратиться к результатам опроса, то всё не просто не очевидно, наоборот – мы в очередной раз видим как сторонники правых буржуазных фракций, опираясь на городские средние слои, можем даже уточнить – на столичные средние слои, собирают массовые политические митинги, чтобы воспрепятствовать демократическим изменениям, которые, объективно, играют в большей степени на руку трудящимся.

 

 

Если рассматривать результаты совместно, то мы увидим следующее: оппозиция, про-роялистски настроенная, консервативная, не рассматривающая интересы большинства населения страны, полагает именно себя носителем политического суверенитета страны и в соответствие с этим готова смещать любого, кто покусится на привилегии тех, кто за ней стоит. Характерно, что защищать демократию собралось только лишь 6% оппозиционеров, по сравнению с 38% сторонников премьера, за то за монархию вписалось 14% и ни одного сторонника премьера. Ещё более характерно, что только 1%(!!!) оппозиционеров согласилось с тем, что правительство, вообще говоря, было демократически избрано (характерно, что никто сильно не оспаривал результаты выборов – волнения начались из-за попытки широкой амнистии), в отличие от 10% сторонников, а с тезисом о примате интересов большинства согласилось только лишь 4% оппозиционеров, в сравнении с 13% сторонников правительства. Зато «свободу слова», требования «прислушиваться к мнению каждого» и «правительство, которое слушает граждан» поддержали, суммарно, 23% оппозиционеров, в сравнении с 3% сторонников. Что, с учетом вышесказанного говорит скорее о том, что оппозиция не готова мириться с тем, что как меньшинство, проигравшее на выборах, она не может заставить правительство выполнять свои требования и интересы.

Авторитарные замашки про-роялистски настроенных «демократов» ещё лучше видны, на опросе ниже. Предпочтение в сильном лидере vs. Демократия, как нельзя лучше подчеркивает предпочтения оппозиции и говорит о её соц-классовом составе, равно как и о составе и предпочтений её противников.

 

 

Нетерпимость, большая, по сравнению со сторонниками премьера так же видна, пусть и не настолько отчетливо.

 

 

При всем при этом, удовлетворенность от того, как работает «демократия в Таиланде» одинаково малая среди и сторонников и противников правительства. Но – она разная. Большая часть, в сравнении с противниками, сторонников правительства удовлетворена его работой (43% против 18%), в тоже самое время: именно сторонники правительства больше ратуют на проведение конституционной реформы, в отличие от оппозиционеров, что горой стоят против.

 

 

Характерно, что именно сторонники премьера более настроены на изменения в обществе. Согласно опросам – они хотели бы заменить конституцию, в отличие от оппозиционеров, которые бы скорее сохранили бы всё по-старому.

 

 

И, конечно же, именно оппозиции была более решительно настроена на устранение политического противника, в то же самое время, сторонники премьера были больше настроены на защиту дем.институтов и примирительную позицию.

 

 

Экономические предпосылки столкновений и возможные политические последствия

В определенной степени это соотносится с теми статьями, по следам событий так сказать, что были опубликованы в азиатских и не только газетах. К примеру, в одной из статей опубликованных WSJ приводилось процентное соотношение между теми, кто защищал правительство и теми, кто добивался его ухода в отставку.

 

 

Как видно, не смотря на то, что газета пытается быть «объективной», тем не менее, она более благоволит протестантам, чем защитникам. Но и они вынужденно признают то, что последние представляют собой более бедные слои тайского общества. Тем более, что противостояние не было сколь-нибудь мирным – несколько погибших, сотни раненных.

Тем не менее, всё это вместе взятое никак не объясняет, почему трудящиеся выступили на стороне правительства, тем более – почему мы видим настолько явный географический разрыв в политических предпочтениях. Отчасти, одним из объяснений будет служить следующее: именно во времена Таксина Чиновата, начиная с 2002 года север и северо-восток, на территории, которых сосредоточено более 40% населения страны начал получать, целенаправленно, финансовую помощь. Помощь оказывалась разными способами: начиная от микрокредитования (Таиланд одна из тех стран, где эти рецепты заработали, во многом, за счет субсидирования правительством сбыта сель-хоз продукции), заканчивая – субсидированием; это не считая строительства школ, направления инвестиций, более того – именно в последнее десятилетие в Таиланде было принят закон о минимальной з/п, что также способствовало подъёму уровня благосостояния трудящихся масс Таиланда.

Свидетельством экономического бума, что проник на север благодаря «династии Чинават», является рост второй тайской столицы города Чиангмай. Не смотря на это, север Таиланда, понимая это региональное деление довольно широко, по сию пору беден, особенно в сравнении со столицей страны: на долю Бангкока и его окрестностей приходится 27% населения и 72% от общего объема финансовых трат в стране, на долю севера – 34% населения и 6%. Разница на лицо, как говорится.

С другой стороны, субсидирование производства сель-хоз продукции привело к тому, что уже к концу 2012 года на гос.складах накопилось 14 млн.тонн риса, который не мог быть продан (ни в силу своей цены, ни в силу отсутствия спроса на него). Такого рода субсидирование, с одной стороны, вырывало «изо рта» про-демократической части (PD – ДемПария ex-премьра Вийчачивы, а также PDRC) немалую часть фин.потоков, а с другой – обуславливало то, что партия, которая опиралась на бедный север доминировала в политике (даже когда она не была у власти, оппоненты не решались отменить проложенный курс). Это, в свою очередь, провоцировало оппонентов на любые возможные действия, дабы вернуть себе власть и вообще – крайне поляризировало тайскую политическую сцену.

В тоже самое время, Таиланд, как и любая другая кап.страна региона – это плотный клубок всевозможных проблем, которые постоянно взрываются общественными столкновениями и протестами. В Таиланде противостояние между «красными» и «желтыми» унесло жизни несколько сот жизней, тысячи раненных. Не так много, как в том же Бангладеш, но ведь и разница между обеими странами есть.

При всем этом – Таиланд превратился в крупный промышленный центр в Южной Азии, одного из основных поставщиков и производителей электронной техники, автозапчастей и прочей продукции высокотехнологической промышленности, не менее развита, тем более субсидируемое, сельское хозяйство, производство каучука и другого сырья для хим.промышленности. Это, с другой стороны, уже ставит на повестку дня вопрос о том, когда и где начнутся массовые забастовки в новых отраслях промышленности, что, в свою очередь, поставит на повестку дня политическое представительство рабочих, защиту их требований и влияние их на политику. Последнее не может не привести, в очередной раз, к обострению и дальнейшей поляризации политических настроений в обществе. В определенной мере, предвестником этого является первая за 39 лет(!!!) забастовка работников текстильной отрасли.

И, конечно же, масла в огонь не может не добавить возможная отмена субсидирования сель-хоз производства такой важной культуры как рис, чего добивались противники правительства. В общем и целом – ситуация в Таиланде довольно далека от «окончательного решения».

Краткие выводы

Начнём с противоборствующих сторон: на стороне правительства выступили трудящиеся, которые, в массе своей оказались среди тех, в чью пользу, пусть и непоследовательно и половинчато, правительства обоих Чинаватов работали. Это обусловило массовую поддержку им со стороны беднейших слоёв как на селе, так и в городах. В целом: рабочие и близкие к ним по положению отряды трудящихся составили среди сторонников премьера – 43%, у его противников – 22%; чиновничество (2%) и гос.служащие (8%) у сторонников, а у противников 6% и 10% соответственно; буржуазия (1%), менеджеры (1%), ИП и владельцы малого бизнеса (14%) – т.е. суммарно 16%, а у противников 4%, 5%, 25% соответственно – т.е. суммарно 34%. Таким образом – социально-классовый портрет движений виден совершенно отчетливо.

Тем более замечательно, что из него (состава движения), и это находит подтверждение в проведенных опросах, четко видно соответствие, пусть в некоторых случаях и опосредованное, между социально-классовой принадлежностью, уровнем образованности, отстаиваемыми убеждениями, взглядами на политическую организацию общества, техническими возможностями, доступом к каналам и возможностями по освещению своей точки зрения в СМИ.

С другой стороны: мы видим, что не все массовые политические выступления – это прогрессивные выступления, что участие в них, пусть и массовое, «простого народа», отнюдь не гарантия того, что за его спинами не скрывается политическая клика, отстаивающая узкие интересы части буржуазии.