Сарко из табакерки

Print PDF

Бывший правый президент Франции Саркози вечером 21 сентября 2014, в прайм-тайм, выступил с часовым интервью на телеканале «France 2″. Ведущий тезис он озвучил ещё двумя днями ранее постом в своей страничке в соцсетях: мол, экс-«гарант» официально возвращается в политическую жизнь после своего поражения на выборах 2012. По его мнению, французские и европейские дела идут из рук вон плохо, общая картина печальна, и уже в текущем году «кризис во Франции может подтолкнуть Европу к краху».

Победители французских выборов-2012, левоцентристские президент Олланд и его Социалистическая партия (PS, СП) столкнулись с растущим народным гневом из-за экономического коллапса страны и курса режима на меры жёсткой экономии и неоколониалистские военные интервенции в Африке и на Среднем Востоке. Крайне правый Национальный фронт (НФ, FN) наращивает свою популярность, в то время как правоцентристский «Союз за народное движение» (UMP, СНД) самого Саркози погряз в склоках, скандалах и фракционной грызне.

«Я никогда ещё не видел такого отчаяния, такого гнева, такого отсутствия перспектив», — заявил Саркози. Подразумевая нынешнюю дискредитацию французских традиционных партий, СП и СНД, сопровождающуюся подъёмом НФ, он оценил возможное развитие событий как «продолжение того унизительного зрелища, которое мы имеем сегодня, и перспективу полной изоляции» в случае прихода к власти Нацфронта.

Общий тон интервью отражает заметную эскалацию серьёзных опасений французского правящего класса, что политическая ситуация, как внутри Франции, так и на вне её, стремительно удерёт из-под контроля. На вопрос, верит ли он, что Олланду придётся досрочно уйти в отставку, Саркози ответил, что «естественно, хочет, чтобы президент закончил свой срок» — «потому как мы живем в Республике». И добавил, что опасается «обрушения Франции в пучину насилия и «гнева». Против чего ему «хотелось бы объединить вместе и левых, и правых», ведь деление-де «на левых и правых давно изношено, словно старый ковёр, которому уже триста лет». Саркози отдельно коснулся избирателей Нацфронта, которых он «снова хочет убедить», в том числе, продвигая ряд правых политических инициатив в отношении иммигрантов.

Мэссиджами же насчёт сплочения правых и буржуазных «левых» Саркози чётко сообщает «заинтересованным лицам», что ориентируется на вовлечение в новый режим (как возможный, без перехода власти к НФ, сценарий для правящей элиты по преодолению политического кризиса) во главе с ним высокопоставленных функционеров Соцпартии, которым он не поскупится на руководящие должности.

Несмотря на катастрофическое положение дел, грозящее французскому капитализму, Саркози дал понять, что его представление о необходимом политическом курсе практически не отличается от сути нынешнего, и точно так же ориентировано на меры жёсткой экономии и империалистические войны — как уже и было доказано его президентством в 2007-2012.

Экс-президент коснулся в интервью и вопроса отношений между Францией и Германией, ведущей экономической державой ЕС, что нынче движется в сторону ремилитаризации своей внешней политики, — и с которой Франция столько раз воевала. Отношения эти в последнее время критикуются «фрондой» внутри правящей Соцпартии за то, что экономическая политика Олланда диктуется Берлином. Нацфронт и вовсе призывает отказаться от евро, да и от Евросоюза. Саркози, впрочем, считает, что «нам нужно идти вперёд вместе», оставаясь в еврозоне, и вообще — «наша страна не может изменить свой адрес», так что «Германия не выбор, а факт».

«Политическое возвращение» Саркози демонстрирует банкротство французского политического истеблишмента. Несмотря на дискредитацию Соцпартии и её псевдо-левых политпридатков, Саркози остаётся крайне непопулярной фигурой. Последние соцопросы показывали, что 63% населения страны против его возвращения в политику. Тем не менее, влиятельные фракции финансовой и политической элит страны явно поддерживают его в стремлении стабилизировать СНД и подготовиться к президентской кампании 2017.

Левоцентристы пришли к власти, критикуя Саркози и правоцентристов, — и затем взяли сходный, а то и более правый по своей сути курс, протолкнув ещё больше мер жёсткой экономии и развязав ещё больше неоколониалистских войн, чем их предшественники. Олланд нынче ещё более непопулярен, чем Саркози, — что и позволяет экс-президенту, совершенно нахально извернувшись, изображать из себя этакого спасателя, который «готов вернуться, чтобы помочь Франции в трудное время».

Впрочем, хотя Саркози и пытается использовать в качестве преимущества политическую коррумпированность и банкротство своих оппонентов «слева», «вернуться на белом политическом коне» ему сильно мешают, в частности, многочисленные уголовные расследования по результатам многомиллионных коррупционных скандалов и против него самого, и против высокопоставленных фигур его партии.

Источник: Rikki-vojvoda