Хроники архаизации

Print PDF

Религиозность неотделима от суеверий

Архаизация проявляется в росте иррационального (одновременно религиозного и мистического) отношения ко всему, что на деле требует скепсиса, научных подходов и «разумного эгоизма«, от собственного здоровья россиян до внутренней и внешней политики страны. Последнее — в смысле следования интересам своим и социально близких, а не навязываемым лозунгам, мифам и предрассудкам.

Так, рост религиозности одновременно усиливает веру в ведовство, знахарство, гадание, т.е. в наиболее традиционные «сельские формы« последнего, потихонечку оттесняющие «городские« (экстрасенсорику, парапсихологию, астрологию и пр.).

«Картина незначительного распространения веры в церковное учение [в противоположность «вере в Бога» и определения себя «православным»] становится еще более рельефной, если мы дополним ее данными о вере в различные суеверия и в современные паранаучные и парарелигиозные мифологемы.

В ряде опросов в список вопросов «Верите ли Вы» в различные христианские догматы мы включали и вопросы о вере в нехристианские представления. Ответы обобщены в табл. 27.

Картина получается очень яркая и очень причудливая. Выясняется, что в нехристианское представление о переселении душ русским постсоветским людям поверить значительно проще, чем в христианскую идею воскресения мертвых, а в магию — чем в загробную жизнь. Эта картина дополняется ответами на вопросы о различных суевериях и современных паранаучных верованиях, которые мы задавали в 2002 и 2005 гг. (в 2005 году мы несколько сократили предложенный список). См. табл. 28.

…Табл. 30 иллюстрирует эту аморфность массового сознания и мировоззренческих категорий, к которым относят себя респонденты, материалами из опроса 2005 г.

Мы видим очень причудливую и хаотичную картину. Только 49 % верующих твердо уверены в том, что Иисус существовал, и только 38 % — что он воскрес из мертвых. Зато 46 % из них верят в астрологию и 13% — в НЛО. Верующие не только больше, чем не верующие, верят в догматы церкви — они больше верят во все новые и старые суеверия1.

С другой стороны, 4 % атеистов верят в Бога, 12% — в переселение душ и 8% — в жизнь после смерти»…

…Из ответов респондентов [в Татарстане] следует, что Бог «очень важен» в большей мере для татар (24 % в 1999 г. и 31 % в 2002 г.), чем для русских (16 % и 19 % соответственно).

Вместе с тем татарское сознание, как и русское, содержит в себе множество старых и новых суеверий. Несмотря на различия в религии и традиционной культуре, сравнительная распространенность отдельных суеверий у русских и татар очень близка. Но все же татары больше верят в основные представления ислама, и в их среде несколько меньше степень распространенности суеверий….

Кроме того, в 2002 г. 48 % татар и 54 % русских верили в астрологию, 46 % и 49 % — в магию, и, соответственно, 49 % и 50 % — в колдовство».

«Новые церкви, старые верующие — старые церкви, новые верующие. Религия в постсоветской России / Под ред. Киммо Каариайнена, Дмитрия Фурмана — М.; СПб.: Летний сад, 2007. — 416 с».

Такие оксюмороны в каждом пункте, касающемся мировоззрения, говорит, что значительная часть россиян («верующих» всё же меньше, чем «атеистов») даже не пытается выработать цельное мировоззрение, а «цепляет» любые идеи, доминирующие в их референтных группах, не думая о сочетаемости их между собой. Так улитка бледноватая ксенофора (см. картинку выше) собирает на раковину всякий мусор — лишь бы маскировало и торчало в стороны, мешало хватать.

Иными словами, рост религиозности и магического сознания не просто сопряжён в обществе в целом, он идёт преимущественно «в одном и том же контингенте». Поэтому вроде бы православная газета «Дари добро», издающаяся «с одобрения Синодального информационного отдела РПЦ», наполнена «простынями« о магическом действии звуков родного языка, «тайне воды», «волновом геноме» Гаряева и пр. «биоинформатике» — вместе с «заговором мировой закулисы», «электронным концлагерем» и т.д. ингредиентами. См., скажем, материалы №3 (14) за июнь-июль 2015 г.; это «добро» они дарят щедро, включая социально опасное увещевание — заболев, «надо молиться, а не лечиться» у «коммерческой медицины», лучше к знахарям (которых и рекламируют).

Всё это не возникло само, а есть результат целенаправленных усилий:

«…на просторах нашей великой родины духовные скрепы сошлись с самым настоящим оккультизмом аки лед и пламень, опровергая уверения отдельных энтузиастов православия, утверждавших, будто вера распятого софиста-де единственная защита от лженауки и народных суеверий. Причем задача и официозного православия, и столь же официозного оккультизма, как нетрудно догадаться, не изменилась со времен древнего Рима и состоит в осуществлении «ку!» пред ликом императора. «Власть царска веру охраняет — власть царску вера одобряет…».
Вот из свеженького… На НТВ — а данный канал ныне по сути стал официальным рупором пропаганды правящего режима — пустили передачу, посвященную… тому, что Ванга предсказала нынешнюю политическую ситуацию. Прикол в том, что Вангу здесь не только используют для идеологического наброса, но и попутно популяризуют лженауку, подробно излагая биографию сабжа для популяризации её «чудесных деяний». Показательно и то, что заодно авторы передачи высмеивают материалистический подход — мол-де наука бессильна, а ясновидение и вера в Бога (да-да, именно так, попутно пиарится религиозность Ванги) — это круто.»

Источник red_white_gold

Россияне предпочитают знахарей медикам

Отсюда неудивительна другая тенденция — чем дальше, тем больше россияне предпочитают знахарей медикам.

«Российские города с населением 60-70 тысяч человек оказываются центрами целительских рынков, то есть, «неформального здравоохранения». Снижение доступности бесплатной медицины и недоверие к ней приводит людей к мошенникам и целителям.

Врачи и медицинские учреждения – далеко не единственные, кто обслуживает потребности людей в решении проблем со здоровьем. Сегодня жители России, помимо официальной системы здравоохранения, обращаются к иным агентам, используя: товары для здоровья, предлагаемые компаниями сетевого маркетинга, аптеками, приезжими торговцами, собирателями природных оздоровительных средств; услуги целителей и специалистов комплементарной и альтернативной медицины; идеи и ритуалы религиозных организаций и оздоровительных учений; информацию о способах самолечения из СМИ. Различные общественные институты выполняют несвойственную им функцию – замещают обращение пациента к врачу. Такое «неформальное здравоохранение» по сути берет на себя часть невыполненных социальных обязательств государства по охране здоровья населения.

Это сфера мелкого бизнеса и индивидуального предпринимательства, преимущественно теневого. Поставщики оздоровительных товаров и услуг стремятся избегать статистического учета, уклоняются от уплаты налогов, ведут несанкционированную торговлю.

«Неформальное здравоохранение» скрыто от глаз государства, а официальная статистика не описывает эту сферу. Масштабы экономической деятельности в ней не поддаются точному подсчету. В целом же рынки, предоставляющие пациентам альтернативу медицинским учреждениям, имеют многомиллиардный оборот. По оценке экспертов фармрынка, объем теневого рынка БАДов составляет более 1 млрд. долларов. Средний размер выручки «гастролера» – приезжего торговца оздоровительными средствами может достигать 20-50 тысяч руб. в час.

Фонд поддержки социальных исследований «Хамовники» представил результаты проекта «Экономика «неформального здравоохранения» в современной России», в котором оценены масштабы «бедствия» и причины широкого распространения нетрадиционной медицины.

В рамках исследования было проведено более 370 интервью и бесед с агентами «неформального здравоохранения», экспертами и потребителями услуг. Проведены наблюдения в местах предоставления товаров и услуг для здоровья в Пермском крае. Сбору эмпирических данных в отдельных населенных пунктах предшествовал анализ ситуации в России на основании данных из открытых источников.

Как отметила, представляя результаты исследования, доцент кафедры государственного и муниципального управления Пермского кампуса НИУ ВШЭ Юлия Крашенинникова, в России целительство развито в небольших городах и популярно среди людей, разочарованных в традиционной медицине.

И таких становится все больше и больше. Одна из главных причин — недоступность качественной медицинской помощи. У жителей небольших населенных пунктов меньше возможностей для получения специализированной помощи. Значительное число проживающих в селах людей предпочитают или не решать свои проблемы со здоровьем, или занимаются самолечением», отмечает исследователь. Обратиться к нетрадиционной медицине людей вынуждает состояние здоровья и достаточный уровень доходов граждан, позволяющий оплачивать подобные услуги. К целителям любят обращаются люди религиозные или увлекающиеся эзотерикой. Свою роль в развитии знахарства играет и наличие «специфических ресурсов» – целебных источников, природных аномалий, «мест силы» и прочих, на базе которых могут быть оказаны оздоровительные услуги.

При этом предложение на рынках «неформального здравоохранения» зависит, прежде всего, «от критической массы людей с определенным мировоззрением и социальным статусом», подчеркивает исследователь. Это те, кто столкнулся с неэффективностью официальной медицины, кто ценит свое здоровье, пребывает в поиске «скрытого знания» и увлекается эзотерикой. «Такие люди являются одновременно активными потребителями и поставщиками товаров и услуг, альтернативных официальной медицине», – уточняет автор доклада.

По данным исследования,  города с населением 60-70 тысяч человек оказались центрами целительских рынков. Кроме того, через такие города нередко пролегают маршруты знахарей-«гастролеров», распространителей эзотерических учений, продавцов чудодейственных бальзамов и препаратов.

«Наш мониторинг показал, что в Перми оказывает услуги не менее 35 экстрасенсов, целителей и магов, а в районных центрах насчитывается от двух до пяти известных знахарей», — отметила Крашенинникова.

Вывод «неформального здравоохранения» из тени, по мнению исследователей, возможен двумя путями. Первый — сделать правила работы на медицинском рынке менее жёсткими и признать за человеком выбор, где и чем лечиться. Примечательный факт, что некоторые виды нетрадиционной медицинской помощи «монополизированы официальной медициной» — мануальная терапия, гирудотерапия (лечение пиявками), медицинский массаж и другое. [путь последовательно рыночный — легализовать всё, за что люди готовы платить, несмотря на очевидно следующие отсюда опасности для здоровья. Думаю, именно это и сделают.]

Второй путь — усилить контроль за выполнением правил, признать существование целителей и возможные риски для здоровья людей. Пока же сами врачи, говорит Юлия Крашенинникова, ссылаются на то, что «это не их дело».

Источник expert.ru

Другое социологическое исследование – Евробарометр-2014 г. — показывает, что ситуация со «здоровьем» шизофреническая — свечу жгут с 2-х концов. На фоне кризиса россияне увеличивают социальный капитал (активность взаимодействий с близкими и приятелями) и тратят деньги, вместо их зарабатывания. И снижение доходов домохозяйств сопровождается неожиданным ростом оптимизма и верой что «всё устроится».

«Исследователи фиксируют изменение стратегий финансового поведения. Во-первых, у более бедных слоев населения возросла склонность к рискованным вложениям. Во-вторых, изменилась структура сберегательной активности: люди, которые стали меньше зарабатывать, начали при этом больше тратить. Вероятно, логика в обоих случаях действует одна и та же.

По словам одного из руководителей исследования Виктора Вахштайна, число людей, которые полагают, что «все в их руках» и они сами могут изменить обстоятельства своей жизни, за последний год выросло на 7% (сейчас их 55%). Но нынешняя экономическая активность населения при этом чаще выражается в тратах накопленного, а не в попытках больше заработать».

Последствия для здоровья понятны:

«Около 54% россиян назвали проблемы в системе здравоохранения одними из важнейших в стране. 70% считают, что деньги, получаемые с налогов, должны в первую очередь идти именно на эту сферу. На текущий же момент большинство россиян не доверяют системе здравоохранения и предпочитают лечиться самостоятельно, в том числе основываясь на советах друзей или информации из СМИ и интернета. К врачу в случае не очень серьезной болезни обращаются лишь 30% наших сограждан».

Что закрепляется добиванием работающих «осколков» советской медицины коммерциализацией, делающей медпомощь недоступной или некачественной. Ну и недоверие к бесплатной медицине, распространяемое пробуржуазной пропагандой с 1989 г., действует; тогда оно больше работало на гибель нашей страны, сейчас обслуживает конкретные бизнес-интересы печатниковых и пр. предпринимателей от медицины.

«Ворожеи не оставляй в живых»

Поэтому «ворожеи не оставляй в живых» достаточно популярный слоган среди населения, следующего ему, когда гадатели подвели.

« В Забайкальском крае задержаны ранее судимые мужчина и женщина, пытавшиеся сжечь в печи женщину, которую они заподозрили в колдовстве. Об этом 6 марта сообщается на сайте краевого УМВД.

5 марта в полицию обратилась жительница города Балей. Она рассказала, что пришла навестить свою 46-летнюю родственницу, но обнаружила, что той нет дома, а в комнатах видны следы борьбы. Полицейские начали разыскивать женщину. Они обнаружили ее в заброшенном строении, в тот момент, когда двое злоумышленников запихивали ее головой в растопленную печь.

Злоумышленники были задержаны. Они рассказали, что во время распития спиртных напитков пришли к выводу, что их знакомая является ведьмой, занимается колдовством и ворожбой. Поэтому они решили пойти к ней в дом, похитить ее и сжечь.

Пострадавшая госпитализирована с тяжелыми ожогами лица и рук. Задержанная женщина из-за неадекватного поведения помещена в психиатрическую больницу. Полиция решает вопрос о юридической квалификации преступления.

10 февраля 2014 года в Подмосковье был приговорен к условному сроку 31-летний Андрей Вальдбауэр, убивший гадалку, которая убедила его супругу разрушить семью. Его признали виновным в убийстве в состоянии аффекта. 28 ноября 2012 года в Приморье приговорили к 14,5 годам колонии мужчину, который убил двух гадалок. Он забил женщин молотком, так как они не смогли вылечить его от туберкулеза. 5 августа 2010 года житель Кемеровской области Геннадий Осипович был приговорен к 22 годам колонии за покушение на убийство гадалки и убийство двух свидетелей гадания. Мужчина бросился на людей с ножом, так как ему не понравилось, что гадалка предсказала ему «казенный дом».

Источник Lenta.ru

Так сказать, живой пример самосбывающегося прогноза. Между прочим, это последствия активной рекламы культовых действ вроде паломничеств к «поясу Богородицы» и пр. Повторим: социология показывает, что корреляция религиозности с верой в магию и колдовство положительная, а не отрицательная, как твердят гг. служители культа (-ов).

Юродство («поступок«) вместо идеологий в политике

И, наконец, политика. Об иррационализме образованной публики, политизированной особенно (либеральной ли, «патриотической«) мы уже писали. Первых давно уж зовут либераловерами, чтобы подчеркнуть диссонанс между кажимостью и сутью, маски сциентистов- рационалистов, способных аргументировать свою позицию — автоматическому равнению на Радио «Свобода» и стайному поведению с единым мышлением, до общеобязательных мемов и симпатий/антипатий включительно.

 

Действия Павленского и других «акционистов» (начиная со спаривания в музее им.Тимирязева) всего неприятней тем, что маркируют сползание нашего общества в «новое средневековье», т.е. в направлении, желательном для гг.черносотенцев, хотя они вроде бы их противники. Ибо их «протест» — это классическое юродство, органичное для местной традиции. Или для магрибинского средневековья — стоит почитать Н.Н.Дьякова про тамошних святых подвижников, сравнив с рассказом жены «художника» на «Свободе» про совместную жизнь и быт.

«Блаженный (мабрук), безумец (маджнун), одержимый (мадждуб), юродивый (бахлул) — особые категории носителей бараки (благодати, отличающей суфийских шейхов и т.д. святых подвижников). Если безумцев-маньяков изолируют как бесноватых, охваченных джиннами, то безобидных душевнобольных, например, лунатиков почитают за святых, чей разум пребывает на небесах, а тело пока страдает на земле. При этом последние освобождаются от выполнения многих предписаний ислама, например, от поста в месяц рамадан — одной из главных обязанностей правоверного. Так, Э. Вестермарку, с удивлением наблюдавшему, как один местный дурачок в разгар поста среди бела дня объедался посреди улицы, марокканцы сочувственно объясняли: «Бедняга не ведает, что делает. Господь забрал его разум!…» (Westermarck 1933: 93–94).

Лев Африканский, впервые (XVI в.) обстоятельно познакомивший Европу с нравами мусульманского Магриба, уделил немало внимания местным юродивым, «которые бродят подобно помешанным», но которых люди считают святыми и оказывают им «большое почтение».

«Верхом нарушения» местными святыми общественной морали в богословских кругах считались «открытые проявления нетрадиционной сексуальной ориентации, развращение малолетних и прочие девиации в интимной сфере». Источники запечатлели преступные и строго наказуемые по шариату деяния самодеятельных «святых», «сопряженные с публичной реализацией ими своих интимных претензий».

Примечательно, что при этом «возмущение алимов-моралистов», живописующих подобные случаи, обращено не столько на самих деятелей такого рода (по всей видимости, действительно, душевно-больных), сколько на «легковерную и невежественную толпу, готовую с благоговением простить безумцам-«святым» любые отклонения от общепринятых морально-нравственных принципов».

Острие критики интеллектуалов Магриба направлялось на «укрепленные в массовом сознании пережитки древних доисламских культов, в том числе языческого промискуитета. Алимы… осознавали, что терпимость традиционного общества к подобным реакциям коренится не только в наивном понимании социальной неадекватности как знака воли Божьей. Дело здесь было и в осознании божественной благодетельной силы (бараки)» (Орлов 2006: 271).

Безусловно, моральные «отклонения», «девиации» в «народном исламе» Магриба не являются сугубо автохтонным феноменом. Они давно стали объектом пристального внимания не только религиоведов, отмечавших их сходство в разных конфессиях, но и психологов, психоаналитиков, а также литераторов и художников.

… Аномальность, включая психофизиологическую, является фактором превосходства, иерархии власти в «архаических социальных организмах», где лидерами зачастую становились люди с физическими и психическими отклонениями. Психическая аномальность, пишет В. В. Бочаров, была «характерной чертой авторитета лидеров архаических общественных систем» и выражалась в повышенной возбудимости, предрасположенности к истерии, трансам и т.д. «Этнографические материалы убеждают в том, что этими свойствами обладали как африканские колдуны, так и сибирские шаманы…» (Антропология власти 1, 2006: 201).

Эпатаж общественного мнения, нарушение табу в сексуальной сфере, например, связанного с ним табу наготы также получили объяснение специалистов, отмечавших психосоциальные корни феномена Преодоление табу наготы, агрессивного унижения толпы способствует возведению «магической стены восхищенной неприкасаемости» — феномена, «который в своей экстремальной форме, возможно, является тайной джайнских святых и православных юродивых…». Ему (или, ей) начинают приписывать удивительную силу, ведь не дрогнув, они выдерживают «страшную угрозу»…

…Посетивший в мае 1853 г. алжирский г. Джельфа, Э. Фромантен оставил в путевом альбоме рисунок юродивого-дервиша (см.Иллюстрации) и не менее выразительное словесное описание «святого», присутствовавшего на трапезе у местного халифа Си Шерифа: «К середине обеда появилось новое лицо; я тотчас же узнал его по головному убору и необычному внешнему виду, — писал художник. — У него было маленькое, съежившееся тельце, грязное, уродливое, ужасное. Он двигался так, словно не имел ног, хаик, как шлем, скрывал лицо, а шляпа без полей напоминала огромный кулек… На его груди болталось множество кожаных мешочков, а на животе — полдюжины больших тростниковых флейт, которые раскачиваясь, постукивали друг о друга; он опирался на сучковатую палку, волочащийся по земле бурнус скрывал его ноги. Никто, кроме меня, казалось, не обратил на него внимания. Он подошел к столу и через плечо Си Шерифа протянул руку к его тарелке… Си Шериф даже не повернулся, а только перестал есть. Белькасем заметил мое удивление и сказал почтительно и серьезно: «Дервиш, мусульманский монах, безумный, значит, святой…» (Фромантен 1990: 68).

В свою очередь британский антрополог Э. Эванс-Притчард писал: «знахари верят, что словами, заклинаниями, они могут изменить мир; они, таким образом, принадлежат к замечательной категории людей, постоянно погруженных в размышления, это — дети, женщины, поэты, артисты, влюбленные, мистики, преступники, мечтатели и сумасшедшие. Все они пытаются иметь дело с реальностью при помощи такого же психологического механизма».(Эванс-Притчард 2004: 48).

Уроженцы Туниса, писал Лев Африканский, «разделяют глупый предрассудок считать святым каждого безумца, который бросает камни. Когда я был в Тунисе, король приказал построить очень красивый монастырь для одного из этих безумцев по имени Сиди ад-Да‘и, который ходил по улицам одетый в мешок с непокрытой головой и голыми ногами, бросал камни и кричал как безумный. Король назначил также большой доход для него и всех его родственников…» (Лев Африканский 1983: 261).

Рассказывая о последователях сект и толков, «которые считаются еретическими у ученых законоведов», Лев Африканский пишет, что «их закон требует, чтобы они оставались неизвестными миру под видом безумных, больших грешников или самых презренных людей, какие только могут быть. Таким образом, под этой личиной по Африке ходят мошенники и негодяи. Голые с неприкрытыми срамными частями, они настолько распущенны и бесстыдны, что иногда, как животные, совокупляются с женщинами в общественных местах. Тем не менее, простые люди считают их святыми…» (Лев Африканский 1983: 160 – 161)

«Поведенческий алгоритм, возникший в результате становления социальной нормы в ходе антропосоциогенеза и определивший восприятие лидера как непохожего, исключительного, «аномального», распространялся и на внешние признаки людей…». «Простым колдуном прослыть требуется очень и очень немного, писал исследователь традиционной культуры русских М. Забелин, например, иметь какой-нибудь бросающийся в глаза недостаток телесный или излишество, даже отдельный клок волос, случайно выросший на голове или бороде…» (Антропология власти 1, 2006: 200).

Дьяков Н.Н., 2008. Мусульманский Магриб. Шерифы, тарикаты, марабуты в истории Северной Африки. СПб: изд-во СПбГУ, С. 194-199.

«[пропресвитер] Шавельский в своих воспоминаниях приводит одну очень любопытную деталь, которую он со свойственной ему проницательностью совершенно точно истолковал. У царицы имелась книга «Юродивые святые русской церкви» с ее собственноручными отметками в тех местах, где говорилось, что у некоторых святых юродство проявлялось в форме половой распущенности. «Дальнейшие комментарии, — заключал по этому поводу автор, — излишни»

(Шавельский Г. Воспоминания последнего протопресвитера русский армии и флота. Нью-Йорк, 1954, цит по: «Царизм накануне свержения»)

Эту реальность нового средневековья навязывают обществу «акционисты», от группы «Война» до г-на Павленского, а прочие либералы, когда – то позиционировавшие себя как рационалистов и сциентистов, балдеют в экстазе. Их alter ego – национал-патриоты (оба слова тут смело бери в кавычки) всерьёз возмущаются; то и другое отлично ложится в логику реставрации – коль есть камарилья, то не без распутинщины (обильно представленной сайтами вроде cont.ws).

Чему способствует культурная политика реставраторов:

«1609 год. Идет война. Польско-литовские войска взяли в осаду Смоленск, но русский гарнизон во главе с воеводой Михаилом Шеиным готов держать оборону до конца. Смоленск — главная крепость на пути захватчиков к Москве, и его нельзя сдавать без боя. Об этом знают даже дети. Мальчик Сашка лепит самодельные бомбы из теста и колдует в защиту города — вызывает на помощь Царя с Огненным щитом и Пламенным копьем. Пока волшебный царь не пришел, Сашка и его друг Федор просятся в помощники к воеводе. Им предстоит разрушить коварные планы польского короля Сигизмунда Третьего и справиться с нечистой силой, что по ночам бродит по осажденной крепости»

Новый фильм «Крепость: щитом и мечом» (при поддержке государства, как и глупо-претенциозный мульт «Дети против волшебников»)

Поэтому стоит верить самоопределению пусек, что они православные и именно вера (богородица) подвинула их на скаканье. См. продуктивное обсуждение с их противником, видящим в «вере» нечто хорошее — почему считает это не искренним актом юродства, а намеренной провокацией («Запада»).

Ещё хуже реакция на событие — эмоциональная, восторг или гнев, вместо трезво-спокойного понимания, что муха на спине вола может сильно жужжать, но не сменит направления борозды. А вот повлияв на эмоции пахарей — может и сменить; так не стоит вестись на жужжанье.

Их черносотенные визави от иррационализма не страдали, они им наслаждались. Совсем неслучайно в этой среде бытуют разнообразнейшие теории заговора, начиная с классического жидомасонского. Одна из них, про «опасные дрожжи» и «нерусский хлеб«, естественным образом амальгамирует сознание просто верующих, «православных патриотов» и богатых горожан, озабоченных диетой, здоровым образом жизни и т.д. упаковкой себя любимого (весьма либерально настроенных и дружественных «культурному православию», прозападному и замайданному).

Так или иначе рост иррационализма в политике — звоночек про очень печальный вектор общественного развития — под гору, в новое средневековье. Что перечёркивает перспективы страны, какая бы власть её не возглавила