Кризис в Венесуэле

Кампания «Руки прочь от Венесуэлы!»

Публикуем в память товарища, Юлии Эскаланте — Дубровской, много рассказывавшей про положении дел в её стране. Что позволяет понять предысторию кризиса и попыток правых на гребне его прийти к власти, включая  госпереворот в январе, поддержанный США и ЕС.  См. также «Кризис накопления в Венесуэле и обнищание рабочего класса» и  ответ Татьяне Ворожейкиной, который предсказуемо отказалась печатать «Новая газета» (там вышли лживые «Уроки Венесуэлы» данной г-жи).

Юлия Эскаланте-Дубровская

«Вот и прошли еще дни выборы в Венесуэле, на этот раз – выборы мэров. Это уже третьи выборы в этом году, а всего за время правления чавистов прошло, прямо скажем, рекордное количество выборов – за 17 лет – 22 выборов и 6 референдумов, причем выборов электронных, с самой прогрессивной в мире системой. Казалось бы – нужно только радоваться этому «празднику демократии». Тем не менее, все большее количество людей, причем людей, как правило, приверженных идеям Чавеса, не говоря уже о тех, кто эти идеи не приемлет, все более скептически смотрят на эти многочисленные выборы, которые в последнее время все больше напоминают театр с заранее распределенным ролями.

Причем роль наивного дурачка при этом, похоже, отведена народу, а роль постоянного невидимки – оппозиции. Думается, что не поняв, что происходит здесь с оппозицией, трудно понять все остальное.

А происходит следующее. Вот уже в течение многих лет лидирующая тенденция в оппозиции – крайне правые движения, такие как «Primero Justicia» («Прежде всего справедливость») или, «Nuevo tiempo» («Новое время»), которые, не имея собственной программы, строят всю свою политику на призыве к свержению чавизма любым путем. В результате их лидеры становятся впереди самых агрессивных сил, как, например, случилось в мае-июле этого года, когда совершенно искусственно были созданы несколько очагов как бы неповиновения в больших городах. Сразу обращало на себя внимание, что эти очаги располагались исключительно в богатых районах, где проживают люди, явно не страдающие ни от недостатка питания, ни от тяжелых условий жизни. Тем не менее, лозунги были о голоде, ну и, конечно, о свободе слова. Интересно, что каждый день у этих протестующих в дорогостоящих противогазовых масках, брались сотни интервью, в том числе журналистами CNN и BBC.

По ночам приезжали грузовики, груженные мусором, их разгружали и строили баррикады практически у своего собственного дома, прямо по учебнику Джина Шарпа («198 методов ненасильственных действий»). Когда я говорю, что они были созданы искусственно, то имею в виду, что они имели свою инфраструктуру, мусор, привозимый специальными грузовиками, обеспечение пищей, противогазами самой последней технологии, которые здесь не продаются, а если и продаются, то по такой цене, что нормальный человек, тем более, студент, купить их бы не смог.

Кроме того, как я написала выше, именно к этим очагам, очень немногочисленным, приезжали представители иностранной прессы, и потом мы видели по тем же CNN и BBC репортажи про «массовые выступления против правительства». Город фактически был поделен на зоны: где-то было невозможно пройти и проехать, а где-то, причем это касалось большей части города, было совершенно спокойно. На все эти «выступления» специально нанимались молодые мужчины: или безработные из городов-спутников Каракаса, которые каждый день ездили «бузить» как на работу, или мелкие хулиганы, или просто любители сильных ощущений, часто несовершеннолетние.

За то, что они кидали в полицию и военных бутылки с зажигательной смесью, самодельные гранаты, которые в некоторых случаях разрывались у них в руках, они получали деньги и наркотики. Эти случаи были обнародованы, когда некоторые из этих «студентов-протестантов» были пойманы полицией. Выяснялось, что они нигде не учатся, не работают, или вообще еще учатся в школе, и они рассказывали во всех деталях, как их нанимали. Были, конечно, и настоящие студенты, но речь идет о том, что за студентов выдавали наемников.

За это время в Каракасе и других крупных городах погибло более 100 человек, причем большинство из них вообще не имели никакого отношения к политике и политическим выступлениям как таковым. Самые богатые районы Каракаса были превращены в своего рода закрытые зоны, из которых было невозможно выйти или выехать, причем часто оголтелые соседи перекрывали дорогу даже скорой помощи, а в нескольких случаях совершенно распоясавшиеся молодчики просто подожгли с помощью бензина людей, чаще всего просто прохожих, которые хоть чем-то напоминали чавистов (небелые, в красных майках, например). Эти эпизоды с поджогами людей стали особенно часты в июле.

«Демократический протест» в действии. Местного негра обвинили, что он чавистский шпион или вор (для среднего класса с богатыми это одно), избили, изрезали ножом, после чего облили бензином и подожгли

Тогда в разных штатах Венесуэлы, чаще в больших городах, на манифестациях оппозиции, было сожжено, как правило, с летальным исходом, 23 человека. Все они либо были просто прохожими, которых приняли за чавистов, либо в действительности являлись чавистами. Почти все они были бедно одеты и не были белыми (см. видеоролик).

Все эти беспорядки развивались по сценарию цветных революций (это становится ясно, так как на всех этих манифестациях присутствовала атрибутика движения «Отпор» (как в Сербии в 2000-м году, по образцу которой действовали участники венесуэльских протестов, организуемые ЦРУ) и в них были использованы многие советы из книги Джина Шарпа, о которой я писала выше (см. сравнение методов, применяемых в уличной борьбе на Украине и в Венесуэле: (видеоролик, смотреть с 0:33).

Беспорядки были призванны обеспечить саботаж выборов в Учредительное собрание, назначенных на 30 июля, но в результате привели большинство венесуэльского народа к тому, чтобы проголосовать за это самое собрание хотя бы для того, чтобы вновь можно было спокойно передвигаться по собственному городу. Буквально на следующий день после выборов в Учредительное собрание, как по мановению волшебной палочки, все протесты прекратились, и восстановилась нормальная жизнь.

[Главную силу этой оппозиции представляют остатки двух наиболее крупных, традиционных партий, «Демократического действия» («Acción Democrática», AD) и социал-христианской COPEI, которые до Чавеса мирно передавали власть из рук в руки на основе пакта статус-кво (Пакт Пунто Фихо, 1958 г.), фактически заложившего основы жесткой двухпартийной системы; при этом на их счету тысячи погибших и просто исчезнувших несогласных (захват Центрального университета Венесуэлы в 1970 г. при президенте от COPEI Р. Кальдере, жестокое подавление в 1989 г. массовых протестов в Каракасе, так называемого «Каракасо», при президенте от AD К.А. Пересе и пр.). Из новых оппозиционных партий самой сильной является «Примеро Хустисия» («Primero Justicia»), что можно перевести, как «Главное — справедливость». И вот об этой партии ну никак нельзя сказать, что она «левоцентристская». Потому что она является крайне правой и даже этого и не скрывает, так что не может быть, что Вы этого не знаете. Лидеры этой партии, включая Леопольдо Лопеса, который в настоящее время находится в тюрьме, происходят из самых богатых и самых консервативных семей страны. В молодости они баловались, вступая в такие организации, как «Традиция, Семья и Собственность» (Tradición, Familia y Propiedad, TFP), крайне правую религиозно-политическую секту (отрицающую любые социальные доктрины, в том числе и возникшее в конце XIX в. официальное социальное учение католической церкви), а затем уже произвели на свет собственное детище. Именно «Примеро Хустисия» организовала так называемые «гуаримбас», или баррикады, в Каракасе и нескольких других крупных городах страны на волне протестов 2014 года — к тому времени Николас Мадуро, хоть и с небольшим отрывом, но победил на президентских выборах в 2013 году. Молодые люди, выдававшие себя за студентов и получавшие за это деньги, включая небольшое количество агрессивно настроенных настоящих студентов нескольких университетов, организовывали эти баррикады с целью дестабилизации обстановки в больших городах. Многие из них были вооружены. Одним из самых кровавых методов этих ребят было протянуть через улицу проволоку, на которую в темноте наезжали мотоциклисты: как правило, на мотоциклах здесь передвигаются представители низших слоев населения[4][5][6]. В результате этих, как вы говорите, «мирных выступлений», к которым призывал и которыми лично руководил Леопольдо Лопес, погибло более 40 человек, включая нескольких детей[7]. Поэтому он сейчас и сидит, а совсем не «за организацию мирных демонстраций»[8]. Мария Корина Мачадо, о которой Вы тоже упоминаете с большим пиететом, в 2002 году подписала манифест античавесовского переворота, что впоследствии отрицала[9], призывала в средствах массовой информации к низложению недавно избранного президента в том же 2014 году[10], указывается в качестве одной из виновниц эскалации насилия в ходе тогдашних протестов[11]. via]

В октябре прошли выборы губернаторов, в которых убедительную победу опять одержал официальный чавизм, и вот сейчас выборы мэров. Опять сторонники правительства оказались в выигрыше, причем без особых хлопот, потому что большая часть оппозиции просто-напросто бойкотировала выборы.

Чем же отличаются эти выборы от всех остальных, и почему так грустно и безысходно себя чувствуют люди, в прошлом всегда поддерживавшие Чавеса и придерживающиеся левых взглядов? Для этого, видимо, надо понять ту глубину кризиса, особенно в экономике, в который скатилась страна за последние годы. Этот кризис стал следствием целого ряда причин, как внешних, так и внутренних, среди которых главными являются: падение цен на нефть при почти полном отсутствии национального производства как в промышленности, так и в сельском хозяйстве, саботаж торговли продуктами питания изнутри и санкции на торговые операции извне, а также абсолютно неэффективное правительственное управление экономикой страны, коррупция в государственном аппарате, и, особенно, в армии, которая погрязла в масштабных контрабандных операциях с соседней Колумбией, и представители которой возглавляют министерства и учреждения, связанные с предоставлением валюты на льготных условиях, импортом продуктов питания и т.д.

Политическая риторика остается практически без изменения еще со времен Чавеса, и через государственные СМИ ведется активная пропаганда достижений, впрочем, абсолютно незаметных в повседневной жизни, которая с каждым днем становится все тяжелее, когда купить продукты питания по более или менее доступной цене становится главной задачей людей, в то время, как цены на эти самые продукты растут скачками, меняются иногда каждый день не на несколько процентов, а подскакивают в 1,5 – 2 и более раз.

При всем при этом руководство страны говорит о социализме, как о чем-то реальном и уже осуществленном, а не как о цели развития страны, в том числе имея в виду систему КЛАП (Местные Комитеты снабжения и производств), через которую большинству населения распределяется раз в месяц, а в беднейших районах и чаще, по низкой цене набор продуктов, входящих в потребительскую корзину.

Именно эта ситуация с дефицитом продуктов была использована официальным чавизмом для достижения выгодных ему результатов голосования, а скорее, для подстраховки , так как большинством оппозиции эти выборы вообще бойкотировались и, следовательно, опасности проиграть почти не было. Опасность крылась в том, что разочарованные и уставшие от каждодневной борьбы за выживание люди просто бы не вышли на голосование. Таким образом, впервые фактически в открытую, и президент страны, и кандидаты в мэры от ПСУВ (Объединенной социалистической партии Венесуэлы) в день выборов призывали людей к урнам, обещая либо «новогодние подарки», либо вообще просто традиционную свинину в наборе тем, кто выйдет голосовать.

При этом впервые в полную меру было использовано так называемое «удостоверение Родины» (Carnet de la Patria), документ, который несколько месяцев назад массово стали выдавать всему населению, и, который поначалу имел целью упорядочить помощь тем, кто нуждается в жилище, работе, лекарствах и т.д. Вот уже вторые выборы подряд его используют как инструмент проверки участия в выборах людей, которые (пока что в добровольном порядке) после голосования должны отсканировать этот документ, оставляя, таким образом, информацию о своем участии.

Так вот, именно тем, кто после голосования подходил бы к специальным пунктам сканирования и регистрировал там свое удостоверение, были обещаны подарки. Но пряник не бывает без кнута, и кнутом служили активно распространяемые слухи, особенно среди беднейшего и легко поддающегося манипуляции населения, которого, кстати, большинство, том, что если ты не проголосуешь за кандидата от ПСУВ, то у тебя попросту отнимут возможность получать дешевые продуктовые наборы.

В результате цель была достигнута, и если в утренние часы голосующих было совсем мало, то после выступления президента и отдельных кандидатов, в частности, кандидата в мэры Каракаса, с обещанием подарка после отметки в удостоверении Родины, народ зашевелился. К этому надо прибавить, что в крупных государственных учреждениях, таких как ПДВСА (государственная нефтяная компания) просто заставляли своих сотрудников фотографировать на телефон талон, выдаваемый машиной после голосования, а потом размещать фотографию на специально открытом для этого сайте, о чем мне известно от работающих в ПДВСА людей.

Таким образом, праздника демократии как-то не получилось. К тому же в Каракасе, впервые за много лет, левые силы не представили единого кандидата, а коммунистическая партия и «Отечество для всех» поддержали другого кандидата-чависта времен Чавеса – Эдуарда Самана, за которого в результате проголосовало где-то около 8%. У этого кандидата не было практически никакой возможности проводить свою предвыборную кампанию, так как официальные СМИ его заблокировали, а средствами для полноценной кампании он не располагал. Именно за него голосовали многие представители прогрессивно настроенной интеллигенции, разочарованной в официальном чавизме, погрязшем в коррупции и постепенно приобретающем черты авторитарного режима.

Говоря о ситуации в современной Венесуэле, нельзя обойти стороной проблему бедности. Найти точные статистические данные очень сложно, СМИ оппозиции дают одни данные, СМИ, поддерживающие правительство, – полностью противоположные. То, что я вижу своими глазами не очень утешает. Действительно, к середине нулевых бедность ощутимо уменьшилась, на улице перестали попадаться беспризорники, была организована так называемая миссия по собиранию нищих с улиц и возвращению их в общество. Но кончились нефтяные деньги – кончилось финансирование таких проектов.

[см. взгляд с т.з. рынка: «…большая часть прибылей от добычи нефти уходила нефтяным ТНК, заключившим выгодные для себя соглашения с предыдущими правительствами. Международный экономический кризис 1997-1998 гг. обострил ситуацию: стоимость нефти упала с $19 до $13/барр., ВВП в 1999 г. сократился на 6%. Переговоры Чавеса с нефтяными ТНК окончились неудачей, делиться прибылью никто не захотел, иностранные инвестиции также не пришли.

В итоге деньги на реформы правительство взяло там, где они были: в течение 2001-2006 гг. национальная нефтяная компания PDVSA получила контрольные пакеты во всех значимых месторождениях, активы некоторых нефтяных ТНК были национализированы, как и активы в нескольких других отраслях. Центральный банк стал зависимым от правительства. Большая часть нефтяных доходов пошла на резкое увеличение социальных расходов. Приток валюты и бегство капитала привели к росту инфляции. В ответ правительство зафиксировало цены на социально-значимые товары (в том числе бензин и основные виды продовольствия) и обменный курс валюты. Несырьевой бизнес стагнировал, доля нефти в экспорте выросла до 95%. Но тогда это было неважно. К 2008 г. нефть подорожала вчетверо, ВВП вырос в полтора раза, а уровень бедности упал с 37% до 25%.
Кризис 2009 г. привел к падению стоимости нефти на треть. Правительство Венесуэлы открыло для себя финансовые рынки и принялось занимать под обеспечение будущих нефтяных доходов. Кредитовали их охотно: нефть обесценилась ненадолго, и финансовое состояние Венесуэлы рассматривалось как устойчивое. Внешний долг вырос до 70% ВВП ($150 млрд). В 2013 г. Чавес умер от рака, и ему на смену пришел Николас Мадуро, продолживший прежнюю политику.
В 2014 г. Саудовская Аравия начала передел мирового рынка нефти. Ее цена обвалилась, и правительство Венесуэлы обнаружило, что денег взять больше неоткуда. Заработал печатный станок. Денежная масса росла, курс валюты на «черном рынке» падал, вслед за ним росла инфляция. Безработица выросла до 20%, а затем до 35%. Валютные доходы страны упали, покупать продовольствие стало сложнее. Уже в 2014 г. ввели государственные нормы на продажу еды. Правительство закрыло информацию о гуманитарном положении страны.

Но, по оценкам международных гуманитарных организаций, в 2016-20017 гг. две трети семей не могли позволить себе мясо, у 10% детей были диагностированы последствия недоедания. Началась эмиграция в соседние страны, в которых можно найти работу и еду.

Проблемы с доходами ухудшались внутренним кризисом нефтяной отрасли. После национализации компаний западные специалисты уехали, а местные, хотя и были достаточно профессиональны, не смогли поддерживать прежний объем добычи при переходе на более сложные месторождения и в условиях частичной технологической изоляции. В результате падения качества жизни участились забастовки. За последние два года провалы управления и гуманитарная катастрофа привели к обострению политического кризиса.

Мадуро победил на внеочередных выборах 2018 г., формально легальных, но вызвавших в западных странах сомнения относительно честности их проведения. Президента поддерживают как военные, так и бюджетники и значительная часть населения. Но популярность оппозиции растет, по мере того как экономика погружается в экономический кризис.
Проблема Венесуэлы в том, что безболезненных способов решения ее проблем уже не существует. Большой внешний долг и угроза дефолта затруднят привлечение инвестиций для развития несырьевой части экономики. Если правительство попробует предоставить новые концессии иностранным инвесторам, те, скорее всего, потребуют большой наценки за риск и деньги продолжат уходить из страны. Сегодня Венесуэла, еще недавно бывшая одним из крупнейших мировых экспортеров нефти, стремительно исчезает с рынка. В 2019 г. ее добыча должна упасть ниже 1 млн барр. в день до уровня Ливии, восьмой год раздираемой гражданской войной. Увеличение экспорта нефти в текущих условиях приведет к еще большему ее профициту на мировом рынке, пересмотру цен вниз – и также не позволит быстро восстановить экономику».

Константин Кириллов «Бедная богатая Венесуэла«]

На бумаге они остаются, но в действительности как будто исчезли. На улицах вновь появились в большом количестве нищие, бедные дети, просящие в кафе еду и т.д. Конечно, беднейшие слои населения пока что получают свой очень дешевый продуктовый набор, но он выдается один на семью, а бедные семьи, как правило, многочисленные, особенно сейчас, когда практически полностью отсутствует какая-либо демографическая политика, нет в продаже контрацептивных таблеток, а презервативы стоят бешеных денег. Поэтому мне кажется, что в последние годы бедность увеличилась и будет продолжать увеличиваться, пока правительство не начнет проводить какие-либо решительные меры в экономике.

Самый сложный вопрос – о перспективах. Официальная пропаганда, твердящая о революции, делает это просто по инерции. Надеть на себя красную одежду – еще не значит построить социализм. В настоящий момент о социализме в Венесуэле говорить не приходится. В экономике, да, нефть действительно принадлежит государству, но кроме нефти практически нет никакой крупной промышленности, металлургическая промышленность не может тягаться по масштабам производства с нефтяной. Сельское хозяйство и пищевая промышленность в основном находятся в частных руках, отсюда и та легкость, с которой местная буржуазия саботирует любые попытки правительства снизить цены на продукты питания. Система здравоохранения практически отсутствует, существуют больницы и амбулатории, куда теоретически может обратиться любой человек, но при этом в них отсутствуют лекарства, неисправна аппаратура, нет инструментов и т.д., так что сказать, что в Венесуэле уважается право человека на здоровье, нельзя.

Тем не менее , как бы не называлось теперешнее правительство, оно в настоящий момент имеет практически полную власть, а самое главное, его поддерживают военные, которым отданы самые лакомые кусочки в нынешней структуре власти: это и министерства, имеющие отношение к импорту продуктов питания, это и сельскохозяйственные угодья, это и граница с Колумбией, через которую непрерывно идет контрабанда, основными «спонсорами» которой они являются, это, наконец, и ПДВСА, государственная нефтяная компания, во главе которой после коррупционных скандалов, которых не смогли скрыть, поставили очередного генерала. Так что пока в армии будут преобладать коррумпированные элементы, это правительство будет удерживаться у власти, продолжая говорить о социализме, но постепенно ведя страну к авторитарному и вполне капиталистическому режиму.

Оппозиция сейчас, несмотря на помощь извне, – слаба. Возможно, ей и не нужно особенно бороться, так как уже начались ее переговоры с правительством. И очень может быть, что постепенно она начнет принимать большее участие в жизни страны, если не политически, то, учитывая, что большая часть оппозиции в Венесуэле – это представители крупного бизнеса, хотя бы экономически, а это ей, возможно, даже важнее участия в политике.

Юлия Эскаланте-Дубровская.
Светлая память…

P.S., о роли США и внутренней борьбы в них