Свои победили.

Print PDF

Важным фактором в исторической памяти народов о Второй мировой оказался «коллективный нарциссизм»

Ученые опросили 1338 человек из 11 стран мира (восемь воевали на стороне союзников и три — против). Сначала испытуемых проверили на предмет общих познаний о событиях Второй мировой войны, а затем уже спрашивали о том, как, по их мнению, можно оценить вклад тех или иных государств в исход войны.

Чтобы выяснить уровень знаний о событиях 1939—1945 годов, исследователи задали участникам исследования 15 исторических вопросов. Исследование шло онлайн, и времени на консультации с «Википедией» у его участников было немного.

Поскольку историческая подкованность испытуемых не была центральным объектом исследования, сами вопросы были не очень сложными — например, год начала и конца войны или какой японский город первым подвергся ядерному удару.

Участники исследования ответили правильно на чуть менее чем 90% вопросов. Наихудший результат показали японцы и китайцы соответственно, лишь 67 и 76% их ответов были верными. Средний возраст участников опроса из этих стран составлял 20,2 года для Японии и 25,2 года для Китая.  Лучшие результаты показали жители России (95% верных ответов) и Великобритании (93%). Это особенно интересно в свете того, что средний возраст российских участников опроса — всего 28,2 года, в то время как в Великобритании — 46,8 года.

Во всех странах, за исключением России, результаты у опрошенных постарше — чуть лучше, чем у тех, кто младше. Возможно, это связано с тем, что в остальных странах, граждане которых попали в выборку, молодые люди не так интенсивно интересуются историей Второй мировой.

Исследователи особо отмечают:

«Ясно, что русские знали [о войне] больше участников опроса из других стран».

Объяснение этому они видят в том, что война в России

«остается значимым источником национальной гордости и поэтому изучается в школах в большом объеме».

Результаты японцев и китайцев авторы считают отражением того, что большинство из 15 вопросов о войне затрагивали европейский театр военных действий, а знания японцев и китайцев о Второй мировой концентрируются вокруг событий на тихоокеанском театре.

И действительно, по тихоокеанскому театру военных действий точность ответов японцев и китайцев выше, чем по европейскому театру (90 и 92% верных ответов соответственно). Однако у участников из России ответы по тихоокеанскому театру боевых действий оказались даже точнее (98% верных ответов), чем по европейскому, хотя, казалось бы, в российских школах изучают в основном историю последнего. То есть фактор «школьной программы» сам по себе вряд ли является главной причиной, по которой ответы россиян точнее.

Вклад в победу

Затем участников просили оценить и вклад — в процентном соотношении — в исход войны среди восьми стран (из 53), бывших частью антигитлеровской коалиции. Страны были взяты те же, откуда брались и участники опроса: США, Великобритания, Австралия, Новая Зеландия, Канада и Китай. Входила в список участников и одна страна, ныне не существующая, — СССР, и ее представляли россияне.

Когда опрашиваемых просто попросили указать вклад своей страны в победу в процентах, то французы оценили вклад Франции в 30%, англичане назвали британский вклад равным 51%, американцы обозначили долю США в 54%. Жители России оценили вклад СССР в 75%. Австралия (18%), Канада (29%) и Китай (37%) также продемонстрировали довольно значительные оценки национального вклада. Новозеландцы ограничили свою национальную долю в войне в 14%.

Таким образом, «абсолютная сумма заслуг» составила 308%.

Второй вопрос авторы исследования сформулировали иначе, попросив участников распределить доли от 100% в соответствии со вкладом всех восьми названных в предыдущем абзаце стран антигитлеровской коалиции, учитывая и свою страну. Подобная формулировка использовалась, исходя из мысли, что в контексте общих усилий коалиции оценки национальных усилий будут более умеренными.

Итоги действительно получились более сбалансированными. Французы оценили свой вклад уже в 18%, британцы — в 29%, а США — в 37%. Сходно упали доли почти всех стран, кроме одной: оценка россиян во втором вопросе составила 64%, и это самое незначительное падение оценки «себя» из всех. Для сравнения: относительная доля вклада французов по их оценкам во втором вопросе на 0,4 ниже, чем по их же оценкам в первом вопросе. А вот у россиян она упала всего на 0,12, то есть их оценку заслуг СССР в исходе войны необходимость соотнестись с другими союзниками поколебала не столь значительно, как у людей из других стран.

Авторы работы попробовали сравнить, как каждая из стран выглядит «в среднем по союзникам», исключив голоса ее собственных граждан в такой оценке. Вышло, что за пределами США американский вклад в победу оценивают в среднем в 27%, а СССР — в 20%. Великобритании досталось 19%, Франции — 9%. Канаде, Австралии и Китаю досталось всего по 3%, а Новой Зеландии — 2%.

Таким образом, вне России большинство опрошенных сочло, что именно США, а не СССР внесли самый большой вклад во Вторую мировую войну.

Что не так с процентами?

Авторы констатируют, что корректно оценить вклад различных народов в победу крайне сложно, и тем более сложно сделать это количественно, в процентах. Чтобы сопоставить оценку «по коллективной памяти» с более или менее объективной, ученые сравнили уровень военных потерь для разных стран антигитлеровской коалиции, взяв для этого усредненные оценки с сайта Музея Второй мировой в США. Получилось, что вклад СССР выше, поскольку его военные потери составили 9,75 миллиона человек (цифры мы здесь приводим из обсуждаемой статьи). Это явно непропорционально выше, чем 0,416 миллиона у США или даже 3,5 миллиона Китая.

«Если количество погибших на войне считать индикатором вклада, СССР действительно нес на себе основную часть этого бремени»

, — пишут исследователи.

Тем не менее и эта методика оценки вклада не выглядит объективной. Так, Китай, по мерке ученых, потерял во Второй мировой 3,5 миллиона человек, во много раз больше США, однако данные опроса (даже включая китайцев) не оценивают вклад Китая в победу больше американского.

Иными словами, мерилом «работы» не могут быть только потери страны на войне. Их можно рассматривать лишь как меру усилий, но никак не в качестве меры достигнутых результатов.

Например, мерилом работы может быть ее результат, и в случае крупной войны им могут выступать потери, нанесенные противнику.

В этом отношении показательно известное высказывание Уинстона Черчилля от 2 августа 1944 года перед нижней палатой британского парламента:

«Русские армии сделали основную работу по вырыванию кишок из немецкой армии. В воздухе и на море мы можем удерживать наши позиции, но не было в мире силы, которую можно было бы создать ранее, чем через несколько лет, и которая могла бы уничтожать немецкую армию, если бы не та ужасающая бойня и избиение, которым эта армия подверглась силами русских советских [так в оригинале] армий».

Оценить высказывание Черчилля в полной мере позволяет немецкая статистика потерь Вермахта и СС на фронтах Второй мировой войны. Наиболее полно они представлены в известной работе «Сухопутная армия Германии 1933—1945 гг.» Б. Мюллера-Гиллебранда. Согласно этой статистике, три четверти всех задокументированных потерь немецкие вооруженные силы понесли на Восточном фронте. Еще выше эта доля была до июня 1944 года, то есть до открытия Второго фронта, когда качественно немецкая армия была более сильной, чем со второй половины 1944 года.

Использование такой метрики несколько ослабляет один из ключевых выводов работы, которые гласят:

«Наши данные показывают сильный коллективный (национальный) нарциссизм в отношении заявляемого вклада восьми стран-союзников [по антигитлеровской коалиции] во Вторую мировую войну» [на деле это сохранение, а отчасти и усиление общезападного стереотипа холодной войны, умаление роли СССР и приписывание её США. Прим.публикатора].

Даже если вслед за авторами статьи измерять вклад в исход войны своими потерями, а не потерями противника, то и тогда доля СССР в потерях антигитлеровской коалиции составляет около 65—70%. То есть в рамках методик оценки, используемых исследователями в работе, также сложно говорить о том, что вывод о нарциссизме действительно является универсально верным — он в меньшей степени верен по отношению к опрошенным россиянам.

Интересно, что субъективные оценки российских участников опроса довольно близки к реальности, если взять за метрику потери, несмотря на то что точные цифры о потерях в ходе войны редко известны большинству наших современников, вне зависимости от их страны проживания.

Как американцы выиграли войну

Как так вышло, что за девять месяцев до окончания Второй мировой Черчилль, глава британского правительства, оценивает роль СССР в войне как ведущую — и никто из парламентариев его не оспорил, а сегодня, 75 лет спустя, западный мир, судя по всему, считает, что вклад США в войну был больше? Может быть, британский лидер преувеличивал вклад СССР?

Объективные индикаторы того, какими Черчилль считал возможности советских армий на самом деле, не в речах с парламентской трибуны, а в рамках совершенно секретного военного планирования, есть. Весной 1945 года он приказал британским военным создать план внезапного нападения сил западных армий в Европе на советские силы на этом же театре боевых действий. Удар планировали  нанести 1 июля 1945 года, за четыре дня до начала общих выборов в Великобритании.

Британцы пришли к неутешительным выводам: даже при внезапном нападении и широком использовании захваченных в плен солдат и офицеров немецкого Вермахта (союзники рассматривали привлечение до 10 дивизий из немецких военнопленных) шанс на успех наступательной операции коллективного Запада против СССР был слишком мал, чтобы о нем можно было серьезно задумываться. Черчилль согласился с этими выводами, и план нападения на советские силы не был принят вплоть до послевоенного времени. Из этого следует, что премьер вряд ли лукавил, выступая перед своим парламентом.

Причину, по которой немецкие документы и публичные выступления западных лидеров того времени рисуют вклад СССР в Вторую мировую как решающий, а сегодня люди склонны ставить на это место уже США, возможно, следует искать совсем в иной области. Лучше всего ее обрисовал историк Джеффри Робертс (Geoffrey Roberts):

«Более 90% немецких потерь было понесено на Восточном фронте, включая сюда 10 миллионов потерь в живой силе. Все остальные театры были второстепенными в сравнении с гигантским битвами в России. Во время войны было ясно, что Вторая мировая в основном советско-германская война. Во время холодной войны, однако, западный нарратив борьбы с Гитлером был переписан, чтобы минимизировать советский вклад и преувеличить англо-американский “крестовый поход”, имевший целью сделать Европу безопасной для демократии».

Сам историк скептически оценивал возможность того, что позиция профессиональных историков как-то повлияет на общественное мнение, развернув его от идеологически мотивированных искажений времен холодной войны к фактам, широко признававшимся на Западе до 1945 года. Нынешнее исследование психологов, в общем-то, подчеркивает этот же факт. Победили свои.

 Александр Березин

Источник Наука.ТАСС