Памяти Сергея Курзанова. Как советский учёный открыл перья у динозавров и породнил их с птицами

Print PDF

Резюме. 18 июня этого года в возрасте 77 лет ушёл из жизни выдающийся отечественный палеонтолог, кандидат биологических наук, научный сотрудник Палеонтологического института им. А.А. Борисяка РАН Сергей Михайлович Курзанов. Курзанов был учёным с мировым именем, крупным специалистом по хищным динозаврам и начальником ряда институтских экспедиций. Но в историю науки Сергей Михайлович себя вписал одним из самых громких открытий в истории науки о древней жизни: именно он впервые обнаружил признаки наличия перьевого покрова у нептичьего динозавра, что стало серьёзным доказательством в пользу родства «дивоящеров» и птиц. Это достижение ставит Курзанова в один ряд с такими видными фигурами в палеонтологии как В.О. Ковалевский, В.П. Амалицкий и И.А. Ефремов.

Тем обиднее, что даже после кончины учёного никто, кроме его семьи и коллег по Палеонтологическому институту, о нём не вспомнил. Казалось бы, ленты новостных сайтов должны пестреть заголовками в духе «Умер учёный, доказавший наличие перьев у динозавров». Но новостные и научно-популярные интернет-ресурсы проигнорировали кончину Курзанова, что лишний раз доказывает падение интереса к науке в убогой реальности второго издания капитализма в РФ. Когда передовицами газет и интернет-СМИ правят колдуны и астрологи, а научные темы всплывают там лишь с подачи пошленьких «популяризаторов»-шоуменов, редакция считает нужным рассказать о заслугах учёного, обойдённого их вниманием.

Первые шаги в большой науке

Воспитанник детского дома Сергей Курзанов пришёл в Палеонтологический институт в 1970-ом году, после окончания геологического факультета МГУ. Дипломная работа Сергея Михайловича была посвящена половому диморфизму у небольших растительноядных динозавров — протоцератопсов[1]. Работа была революционной для своего времени, но Курзанов отзывался о ней скромно: интересующимся советовал читать не его «дипломник», а более полную работу Питера Додсона. Тем не менее, Сергей Михайлович не без гордости отмечал, что Додсон ссылался на его работу и по сути творчески развил курзановские идеи.

Выполнена работа была под руководством уже состоявшегося отечественного «динозавролога» — А.К. Рождественского. Рождественского Курзанов характеризовал как компетентного, но очень сухого специалиста, которого интересовала лишь морфология.

Сам же Курзанов видел в динозаврах не просто окаменелые кости, а живых существ. Ему нравилось представлять, как древние ящеры взаимодействовали друг с другом, добывали пищу, выводили потомство. Сергей Михайловича несколько отталкивал холодный подход Рождественского и куда больше привлекало мышление его одногодки — Михаила Феодосьевича Ивахненко, который при описании вымерших животных удалял много внимания их экологии и не боялся смелых спекуляций.

В первой половине 70-ых Курзанов успел побыть ответственным за занятия в кружке при Палеонтологическом музее, а уже во второй половине 70-ых — возглавить несколько экспедиций в монгольскую Гоби. Именно в пустыне Гоби Курзанова ждало главное открытие его жизни. Но для понимания его значимости следует сделать небольшое отступление.

Дебаты о пернатых

Вопрос о происхождении птиц занимал умы биологов-эволюционистов со второй половины XIX столетия. Описание немецким палеонтологом Германом фон Майером знаменитой верхнеюрской первоптицы археоптерикса (Archaeopteryx lithographica) натолкнуло специалистов на мысль о том, что предков пернатых нужно искать среди рептилий. Английский зоолог Томас Генри Гексли выводил родство птиц и динозавров из схожести их скелетов[2]. По мнению Гексли именно «дивоящеры» были «дедушками» птиц. Южноафриканский же палеонтолог Роберт Брум был так поражён изящным строением скелетов предков динозавров — триасовых текодонтов, что возвёл происхождение птиц именно к ним[3]. По версии Брума птицы и динозавры в эволюционном смысле были «братьями», происходящими от общих предков.

В первой половине XX века авторы-составители разных справочников и пособий отдавали предпочтение то одной, то другой версии. Так русский геолог Николай Николаевич Яковлев в своём пособии «Учебник палеонтологии»[4] упоминает «динозавровую» гипотезу происхождения птиц как основную, в то время как американский палеонтолог Альфред Шервуд Ромер в своём фундаментальном труде «Палеонтология позвоночных»[5] отталкивается от «текодонтной» версии. Но именно вторая, «текодонтная» точка зрения закрепилась в большинстве учебников и научных работ вплоть до 70-ых годов. Случилось это благодаря распространению книги «The Origin of Birds» — вышедшей в 1926 году англоязычной версии книги «Vor nuværende Viden om Fuglenes Afstamning» (1916) датского художника и популяризатора орнитологии Герхарда Хайльмана[6].

В своём opus magnum Хайльман аргументировал «текодонтную» гипотезу отсутствием у динозавров ключиц. А значит, по его мнению, птицы произошли от текодонтов параллельно с динозаврами. Но дальнейшие находки показали, что у динозавров ключицы всё-таки были. В 1924 году из верхнего мела Монголии был описан причудливый динозавр овираптор (Oviraptor philoceratops), а в 1936 году из верхнего триаса Аризоны — примитивный хищный сегизавр (Segisaurus halli). У обоих ящеров ключицы сохранились. Но в первом случае наличие ключицы ускользнула от взора первоописателя, а во втором — публикация об находке была на долгое время погребена в узкопрофильному журнале, которому было не под силу тягаться по популярности с увесистой книгой Хайльмана[7].

В 1970-ых годах «динозавровая» версия взяла реванш. В 1969 году американский палеонтолог Джон Остром по фрагментарным остаткам описывает дейнониха (Deinonychus antirrhopus) — трёхметрового хищного динозавра из раннего мела штата Монтана[8]. Следующие годы принесли новые находки, которые прояснили интересные детали анатомии дейнониха: это было грацильное, приспособленное к бегу животное, с длинной, несильно загнутой назад (как у птиц) лобковой костью таза. Строение же передних конечностей дейнониха было полностью аналогично оному у археоптерикса, что многих палеонтологов убедило в их родстве и верности «динозавровой» теории. После того, как в 1974 году вышла монография Острома о плечевом поясе дейнониха[9], публикации о чудо-динозавре полились словно из рога изобилия. Высказывались мнения о том, что дейноних и другие мелкие хищные динозавры-тероподы могли быть теплокровным и иметь перьевой покров. Но до второй половины 80-ых всё это оставалось догадками.

«Птицеподобный необыкновенный»

Летом 1971 года рабочая группа Совместной Советско-Монгольской палеонтологической экспедиции (ССМПЭ) трудилась на местонахождении Шара-Цав в монгольской Гоби. В местных слоях, сложенных серыми и жёлтыми песчаниками, палеонтологи двух стран искали кости динозавров. Исследователям встретился скелет страусоподобного динозавра галлимима (Gallimimus bullatus), череп длинношеего завропода и целая россыпь отдельных костей мелких динозавров, чью видовую принадлежность тогда определить не представлялось возможным[10][11].

Двумя годами позже, в 1973 году отряд ССМПЭ проводила разведку на местонахождении Удан-Сайр в монгольской Гоби. Выезд был богат на находки: исследователям встречались остатки черепах, ящериц и отдельные зубы тарбозавра (Tarbosaurus bataar) — близкого родственника североамериканского тираннозавра (Tyrannosaurus rex). Самой большой удачей для учёных стал целый скелет мелкого млекопитающего, позже получившего название азиатерий (Asiatherium reshetovi)[12]. Чаще всего от мезозойских зверьков в ископаемом состоянии встречаются одни лишь коронки зубов, реже — цельные нижние челюсти. Целый скелет такого животного — находка экстраординарная.

Резко континентальный климат Центральной Азии, где летняя температура воздуха может достигать 45°C — испытание не из лёгких. Даже самым выдержанным полевикам приходится делать перерывы для восстановления сил. Во время одного такого перерыва Сергей Курзанов и его ассистент Виктор Скрыпник присели отдохнуть. Как только Солнце поменяло своё положение, под ногами исследователей стали просматриваться косточки небольшого динозавра ранее неизвестного вида[13]. Исследователи стали собирать остатки. В итоге удалось собрать большую часть скелета: фрагментарные череп и таз, семь шейных и девять туловищных позвонков и практические полные пояса задних и передних конечностей. Всё это принадлежало одной особи метровой длины. Часть костей скелета была идентична разрозненным находкам из Щара-Цав. Следовательно, находки из обоих местонахождений принадлежали животным одного вида.

Обнаруженный Курзановым и Скрыпником динозавр был современником галлимима и тарбозавра, так что время его существования датировалось либо кампанским (83.6–72.1 миллиона лет назад), либо маастрихтским (72.1–66 миллионов лет назад) веком позднего мелового периода. Это делало новооткрытое животное одним из последних динозавров на планете.

Долгих восемь лет Курзанов изучал своего нового динозавра, рассматривая его остатки под бинокуляром и зарисовывая их в малейших подробностях. И наконец, в 1981 году выходит статья с описанием нового вида. Он получает название Avimimus portentosus, что в переводе с латыни означает «птицеподобный необыкновенный». Птицеподобность динозавра заключалась в куполообразной форме крыши черепа, сближенности орбит и носовых отверстий, форме мозговой коробки, неотличимой от оной у птиц, дополнительном мыщелки на бедренной кости для её сочленения с малой берцовой, срастании костей плюсны, сросшиейся большой и малой берцовых костях и ещё десятке более специализированных признаков. В общей сложности у авимима нашлось куда больше птичьих признаков, нежели у небезызвестного археоптерикса[14].

В то же время таз авимима не был похож ни на таз птиц, ни на таз других динозавров. Таз большинства наземных позвоночных сложен парами подвздошных, лобковых и седалищных костей. В месте сочленения трёх костей находится выемка в форме полусферы — вертлужная впадина, в которую помещается головка бедра. Седалищные кости и у птиц, и у рептилий направлены назад. Лобковые же кости у рептилий монолитны и направлены слегка вперёд. Именно такое строение имеют и лобковые кости у хищных тероподов и длинношеих растительноядных завроподов, благодаря чему этих динозавров объединяют в отряд ящеротазовых (Saurischia). А вот лобковые кости у птиц разделены на две ветви: одна направлена назад, вдоль седалищной кости, другая — вперёд, параллельно позвоночнику. Такое же строение таза характерно для большинства растительноядных динозавров, вроде игуанодонов и стегозавров, из-за чего такие динозавры были названы птицетазовыми (Ornithischia). Упоминавшийся ранее дейноних имеет «птичий» таз с загнутой назад лобковой костью, а вот по всем остальным признакам является типичным ящеротазовым динозавром. Так что дейноних и его близкие к первоптицам родственники, объединяемые в семейство дромеозаврид (Dromaeosauridae), являются специфической ветвью ящеротазовых динозавров, у которых «птичий» таз возник независимо от оного у птицетазовых динозавров. Стало быть, и предков птиц нужно искать среди специализированных ящеротазовых динозавров.

У авимима общие очертания таза больше напоминают оные у ящеротазовых динозавров, но с важными отличиями: таз необычайно широкий, лобковая и седалищная кости обращены круто вниз от вертлужной впадины, причём седалищная кость почти прямая и в два раза короче лобковой[15]. В чём причина такого необычного устройства таза? Курзанов предположил, что подобная анатомия облегчала динозавру откладку относительно крупных яиц[16].

У Сергея Михайловича не было сомнений в том, что в лице авимима он имеет дело с ещё одним специфичным семейством ящеротазовых динозавров, которому было дано название авимимиды (Avimimidae). Так что своё видовое название «необыкновенный» динозавры заслужил по праву.

Перья у динозавров

В первоописании авимима Курзанов отмечает, что авимим не может быть включён в птичью родословную и из-за странного строения таза, и из-за того, что жил он на закате мелового периода, когда небеса уже наводнились настоящими птицами. Вместе с тем почти два десятка птичьих признаков не могло возникнуть у странного динозавра в том случае, если птицам он был вовсе не родственен. Так что Курзанов предположил, что у авимима и птиц были ближайшие общие предки, которых следует искать среди юрских и меловых тероподных динозавров, но никак не среди куда более базальных текодонтов. В этом своего советского коллегу поддержал патриарх монгольской палеонтологии Ринченгийн Барсболд, который обнаружил у овирапторов ключицы и, будучи очарованным Остромом, стал рьяно агитировать за «динозавровую» версию, ведь теперь тезис «у динозавров не было ключиц» был опровергнут[17].

В той же статье Курзанов осторожно упомянул, что нерептелийное строение скелета и явные адаптации авимима к бегающему образу жизни наводят на мысль о его теплокровности. Прямым доказательством активного метаболизма у динозавра могли бы стать данные о наличии теплоизоляционного покрова, но исследователь честно признаёт, что таких данных у него пока нет. Но подозрения о наличии перьев у мелких динозавров у Курзанова уже были. Богатая смелыми предположениями монография Острома была для учёного настольной книгой, из которой он черпал вдохновение. Вооружившись терпением, Сергей Михайлович ещё четыре года просидел над остатками авимима.

В 1985 году Курзанов успешно защитил кандидатскую диссертацию по теме «Авимим и проблема происхождения птиц», в которой куда уверенней защищал тезис о близком родстве птиц и динозавров. И именно в своей кандидатской работе Курзанов впервые объявил, что обнаружил на локтевых костях авимима особые образования — маховые бугорки. Такие выступающие бугорки, к которым связками крепятся стержни маховых перьев, присутствуют на локтевых костях многих птиц. А значит небольшой монгольский динозаврик был покрыт настоящими птичьими перьями! Согласно курзановским идеям, перьевой покров авимима выполнял теплоизоляционную функцию, а длинные маховые перья на передних конечностях могли помогать маневрировать при беге, когда динозавр гонялся за насекомыми. Сергей Михайлович даже предположил, что когда во время быстрого бега авимим быстро взмахивал своими квази-крыльями, он мог ненадолго пониматься в воздух!

В 1987 году содержание диссертации Курзанова было опубликовано в виде отдельной монографии на русском и английском языках[18]. Как в отечественной, так и в зарубежной академической среде работа молодого палеонтолога встретила как положительные отзывы, так и резкую критику. Оппоненты учёного наперебой утверждали, что Курзанов выдаёт желаемое за действительное: якобы сообщения о маховых бугорках ложны, а выводы притянуты за уши. Курзанов относился к нападкам с иронией, продолжая работать над другими темами. Сергей Михайлович считал, что время всё расставит по своим местам. Так и случилось.

 

В 1994 году на территории формации Чжэхоль в китайской провинции Ляонин крестьянин Ли Иньфан обнаружил в раннемеловых сланцах окаменелость небольшого животного, окружённого «ореолом» из отпечатков перьев. Как и многие сланцевые находки, окаменелость состояла из «зеркальных» частей на двух плитках — отпечатка и противоотпечатка. Обе плитки крестьянин продал. В итоге одна плитка оказалась в Институте геологии и палеонтологии в Нанкине, другая — в Национальном геологическом музее в Пекине[19]. В 1996 году вышло описание животного, получившего имя синозавроптерикс (Sinosauropteryx prima)[20].

Первоописатели считали синозавроптерикса ранней птицей. Находка так бы и осталась известной лишь среди китайских палеонтологов, если бы случайно не попалась на глаза канадскому специалисту по динозаврам Филу Карри, который распознал в ней не птицу, а небольшого динозавра, близкого к европейскому компсогнату (Compsognathus longipes). Карри раструбил о находке на весь мир, после чего Ляонин захлестнула «динозавровая лихорадка», в которой участвовали как китайские и западные учёные, так и местные жители, желающие разбогатеть за счёт окаменелостей[21]. В конце 90-ых из тех же слоёв были описаны некрупные бегающие динозавры, очень близкие к авимиму — протоархеоптерикс (Protarchaeopteryx robusta)[22] и каудиптерикс (Caudipteryx zoui)[23].

Окаменелые скелеты обоих динозавров, сохранившиеся в мелкозернистой породе вулканического происхождения, были окружены отпечатками настоящих перьев. Наиболее длинные перья крепились к передним конечностям и хвосту. В последующие годы из Чжэхоля было описано 20 видов динозавров с перьями, порой довольно экзотичных, таких как семиметровый хищник ютиранн (Yutyrannus huali)[24] и небольшой насекомоядный микрораптор (Microraptor gui)[25], у которого все четыре конечности были преобразованы в крылья. А в 2007 году американец Марк Норелл вместе с коллегами описал маховые бугорки у велоцираптора (Velociraptor mongoliensis) — близкого родственника дейнониха[26]. Стало быть, и подозрения в пернатости последнего были вполне обоснованы.

Курзанов оказался прав. Авимим и его родственники, отнесённые Барсболдом к кладе овираптозавров (Oviraptorosauria)[27], а также некоторые другие мелкие и средние динозавры были покрыты перьями. Длинные перья, слагавшие лже-крылья и надхвостья, придавали этим динозаврам такой вид, что живи они сегодня, мы бы приняли их за нелетающих птиц. Правда, способности авимима к непродолжительному полёту Курзанов, пожалуй, погорячился. Маховые перья у его ближайших китайских родственников маловаты для того, чтобы поднять динозавра в воздух. К тому же за насекомыми они не бегали: нынешние исследователи считают авимима и прочих овираптозавров растительноядными.

Тем не менее, маховые перья на передних лапах так или иначе выделяются на фоне остального перьевого покрова. В чём же их функция? Динозавры могли их использовать для демонстраций, как это делают многие птицы. И не только. Об ещё одной функции перьев на передних лапах косвенно поведала ещё одна находка из Монголии, сделанная уже в 90-ые годы. Родственный авимиму и овираптору динозавр читипати (Citipati osmolskae) был найден сидящим на гнезде, будто бы обнимая передними конечностями кладку яиц[28]. Яйца были довольно увесистыми относительно тела динозавра. И хоть седалищные кости не были смещены вперёд как у авимима, их форма всё равно была нетипична для ящеротазовых динозавров: они были завёрнуты назад под тупым углом.

Так что научная интуиция в данном случае Курзанова не обманула: необычные вариации в строении тазовых костей овираптозавров скорее всего связаны с откладкой больших яиц. А так как читипати почти наверняка имела перьевой покров, как у остальных своих родичей, то скелет динозавра в обнимку с кладкой яиц находит логичное объяснение: заботливый родитель согревал кладку, прикрыв её длинными маховыми перьями [и, судя по организации взаимоотношения полов и распределения ролей у архаичных групп птиц — от нанду, тинаму, других древненёбных до трёхпёрсток с цветными бекасами — скорей всего это был самец. Прим.публикатора]. А раз пернатый ящер мог поддерживать определённую температуру тела, то теплокровность как минимум овираптозавров можно считать подтверждённой.

В 1985 году отряд ССМПЭ под руководством Курзанова и Юрия Михайловича Губина в местонахождении Цаган-Хушу обнаружил большое количество гнёзд овираптозавров, которые были распределены достаточно равномерно, в 5-15 метрах друг от друга. Цепочка из гнёзд представляла собой дугу, растянувшуюся на 200 метров[29]. А в 2006 году в формации Нэмэгэт международная группа палеонтологов под руководством Фила Карри вскрыла слой с большим количеством скелетов авимимов, позже отнесённых к новому виду — Avimimus nemegtensis.

Раскопки длились с 2007 по 2016 годы. За это время из земных слоёв были извлечены остатки 18 особей авимимов разных возрастов[30]. Животные жили вместе, вместе же и погибли. Оба открытия доказывают, что авимимы и их родственники не только заботились о потомстве, но и были социальными животными, которые жили и гнездились группами. Следовательно, и по поведению эти динозавры более всего смахивали на птиц.

Прямые предки птиц до сих пор неизвестны. Но точку зрения Острома, Курзанова и Барсболда о том, что их надо искать среди каких-то тероподов, приходившихся общими предками дромеозавридов и овираптозавров, сегодня разделяет большинство учёных, занимающихся проблемой происхождения птиц. Так что с точки зрения современной кладистической классификации птиц нужно рассматривать как одну из подгрупп динозавров-тероподов. А чтобы удобства ради отделить птиц от прочих динозавров, для первых был введён термин «птичьи динозавры» (avian dinosaurs), а для вторых — «нептичьи динозавры» (non-avian dinosaurs).

Такое разделение было необходимо, дабы отделить птиц от столь похожих на них родственников, которые хоть и были к ним близки, но потомков после себя не оставили.

Другие открытия Курзанова

Первое материальное свидетельство наличия перьев у нептичьих динозавров — пожалуй, самое известное открытие Сергея Курзанова. Но у него были и другие открытия, не столь громкие, но также ломавшие определённые устоявшиеся представления.

Завропод, чей череп был найден в местечке Шара-Цав вместе с разрозненными остатками авимима, был изучен Курзановым и его учеником Александром Фёдоровичем Банниковым (впоследствии — видным специалистом по ископаемым рыбам). За непохожесть на своих ближайших родственников животное получило название Quaesitosaurus orientalis — «экстраординарный восточный ящер»[31]. Квезитозавр стал третьим позднемеловым завроподом, описанным из Монголии. Из-за причудливо вытянутого черепа Курзанов и Банников сближали животное с африканским дикреозавром (Dicraeosaurus hansemanni). Сейчас же исследователи относят квезитозавра к продвинутым завроподам-титанозаврам (Titanosauria) и сближают ящера с другими монгольскими длинношеими — немегтозавром (Nemegtosaurus mongoliensis) и опистоцеликаудией (Opisthocoelicaudia sp.)[32].

Другими любопытными трофеями, добытыми советско-монгольской экспедицией в начале 70-ых, стали остатки черепа и плюсны небольшого родственника тираннозавра из местонахождения Ногоон-Цав. Курзанов описал по ним нового позднемелового динозавра, получившего название Alioramus remotus, чьё название можно перевести с латыни как «другая, отдалённая ветвь»[33]. Такое необычное наименование животное получило в связи с тем, что исследователь посчитал алиорама достаточно отдалённым от других представителей семейства тираннозаврид.

Первое, что бросалось в глаза — небольшие размеры ящера относительно ближайших родственников. Если тираннозавры и тарбозавры могли достигать 12 метров в длину и 4 метра в высоту, то алиорам по разным подсчётам достигал лишь 5-6 метров в длину и 1.5-2 метра в высоту. Впрочем, американский палеонтолог Томас Хольц осторожно высказывается о том, что остатки алиорама могут принадлежать молодой особи[34]. Но если это и так, то алиорам всё равно представляет собой валидный таксон, так как череп алиорама очень сильно отличается от черепа соразмерных с ним молодых тарбозавров, живших с ним в одном месте и в одно время: он явно более удлинённый, нежели у других тираннозаврид. Таким образом, на закате эры динозавров, в маастрихте позднего мела Центральной Азии с гигантом тарбозавром соседствовал и более мелкий хищник.

Соседями грозных хищников-тираннозаврид были растительноядные цератопсы — динозавры с крючкообразным клювом и костяным «воротником» в задней части черепа. Все крупные представители данной группы динозавров, включая небезызвестного трицератопса (Triceratops horridus), который достигал размера крупного слона, долгое время были известны лишь из Северной Америки. В Азии же на протяжении почти всего прошлого века находили лишь небольших цератопсов, вроде протоцератопса (Protoceratops andrewsi), который своими размерами не превышал овчарку. При этом из Азии известны и древнейшие цератопсы, юрские чаояньзавры (Chaoyangsauridae) и раннемеловые пситтакозавры (Psittacosaurus sp.). Напрашивалось умозрительное заключение: хоть азиатский регион и являлся родиной и центром эволюционной радиации цератопсов, но почему-то в Азии цератопсы не достигли крупных размеров. Так считалось долгое время, пока 1992 году по черепу и позвонкам из гобийского местонахождения Удан-Цав Курзанов не описал четырёхметрового уданоцератопса (Udanoceratops tschizhovi)[35]. Открытие этого животного, как и описание в 2010 году шестиметровый синоцератопс (Sinoceratops zhuchengensis) из Китая[36], показало, что в нашем понимании эволюции и распространения цератопсов есть пробелы, требующие заполнения.

К следующей жизни

В начале 90-ых Сергей Михайлович успел съездить в Японию и Австралию вместе с выставками, проводимыми Палеонтологическим музеем. Но открытые границы были каплей в море по сравнению с нищетой и бесправием, в которые сполна окунулась наша страна. Возможность ездить в дальние края Курзанову особого счастья не принесла. Зарплаты научного сотрудника с трудом хватало на жизнь. Из-за проблем со здоровьем учёный так и не защитил докторскую диссертацию: она так и осталась в виде неотрецензированной рукописи.

Лучшими друзьями Курзанова были специалист по ископаемым крокодилам Михаил Борисович Ефимов и специалист по амфибиям Юрий Михайлович Губин. Троица неразлучных друзей то ли в шутку, то ли всерьёз любила заявлять, что общение с монголами за время гобийских экспедиций обратило их в буддизм. Родственники Курзанова утверждают, что буддийское мировоззрение было как минимум ему близко. Стало быть, и смерть он воспринимал лишь как путь к следующей жизни.

В 2017 году ушёл из жизни Михайлов, в 2018 — Губин. Смерти друзей несколько подкосили Курзанова, но он продолжал ходить на работу. Но в мае 2024-го на рабочем месте он появляться перестал. А 19 июня в Палеонтологический институт позвонила супруга Сергея Михайловича — Елена, которая сообщила, что накануне её супруга не стало.

Признание или забвение?

Ряду зарубежных палеонтологов, занимающихся динозаврами, имя Сергея Курзанова хорошо известно. Американский палеонтолог Питер Додсон развил курзановские идеи о половом диморфизме протоцератопсов в своей работе «Quantitative Aspects of Relative Growth and Sexual Dimorphism in Protoceratops«, не забыв сослаться на своего идейного вдохновителя[37]. Британец Дэвид Норман в 1998 году внимательно изучил остатки пятерых растительноядных динозавров, найденных экспедицией под началом Курзанова в 1981 году в монгольской формации Хэхтээг. Советские палеонтологи отнесли динозавров к сомнительному виду игуанодон восточный (Iguanodon orientalis), выделенному Рождественским по фрагментарным остатками в 1952 году[38]. Но ящеры всё же достаточно отличались от игуанодона. Самое разительно отличие — большие носовые полости, за что Норман дал новому виду название — Altirhinus kurzanovi. «Altirhinus» в переводе с латыни значило «высокомордый»[39]. Видовое же название, как нетрудно догадаться, было дано в честь Сергея Михайловича. Динозавр, названный именем Курзанова — наверное, лучший показатель признания заслуг учёного со стороны его коллег.

Однако, если в специализированной литературе упоминание Курзанова найти можно, то с популяризацией его имени всё из рук вон плохо. В заполонивших полки магазинов отечественных и переводных научно-популярных книгах о доисторических животных, с которых подрастающее поколение начинает своё знакомство с палеонтологией, часто можно встретить имена француза Жоржа Кювье, положившего начало палеонтологии позвоночных, англичан Уильяма Бакленда и Гидеона Мантелла, открывших первых динозавров, их соотечественника и главного неприятеля Ричарда Оуэна, который и ввёл термин «динозавр», американцев Отниэла Чарльза Марша и Эдварда Дринкера Коупа, которым обязана своим развитием американская палеонтология в XIX столетии, Роя Чемпмена Эндрюса, возглавившего первые палеонтологические экспедиции в Монголию, Джона Острома и Роберта Бэккера, много сделавших для понимания динозавров как активных и, возможно, теплокровных животных, Джека Хорнера, доказавшего, что динозавры заботились о потомстве… а вот Курзанов, открывший перья у динозавров, в этих книжках не упоминается. Не упоминаются в них и Иван Антонович Ефремов, подаривший миру верную и надёжную методику поиска ископаемых остатков, и Владимир Прохорович Амалицкий, открывший крупнейшее в мире местонахождение позднепермской фауны, и остальные отечественные палеонтологи, сделавшие весомый вклад в мировую науку.

В википедийных статьях «Feathered dinosaurs»[40] и «Origin of birds»[41] сразу за абзацами об открытии археоптерикса и гипотезах Острома следует рассказ о китайских находках в Ляонине. Снова никаких упоминаний Курзанова! Если в специализированной литературе упоминание Курзанова найти можно, то с популяризацией его имени всё из рук вон плохо. В подробнейшем 522-х страничном научно-популярном издании «Dinosaurs. A Concise Natural History», , выпущенном издательством Кембриджского университета, в главе, посвящённой истории изучения динозавров, упоминаются английские, американские и немецкие специалисты. Есть даже несколько абзацев об австро-венгерском палеонтологе Франце Нопче. В подглаве, где речь заходит о второй половине ХХ века, когда для некоторых динозавров были доказаны наличие перьевого покрова, теплокровности, заботы о потомстве и родства с птицами, естественно, первым делом упоминается имя Джона Острома, после него значатся имена ряда исследователей из США и Китая. И ни слова о Курзанове!

В добротной, богато иллюстрированной книге Даррена Нейша и Пола Барретта «Dinosaurs: How They Lived and Evolved» (в России книга издана под названием «Динозавры: 150 000 000 лет господства на Земле»; изд-во Альпина нон-фикшн, 2018) честно рассказывается об открытиях английских, немецких и американских «динозаврологов», особенно много места уделено Острому и его ученику Роберт Бэккеру. Курзанов снова остался за скобками. В выдержавшем несколько изданий «The Princeton Field Guide to Dinosaurs» Грегори Пола (в России книга издана как «Динозавры. Полный определитель», изд-во Фитон XXI, 2021) та же картина: во вступлении рассказывается о вкладе английских и американских учёных, отдельного внимания удостоен Остром. Курзанов всё также не упоминается; разве что мельком автор оговаривается об имевших место быть советско-монгольских экспедициях без какой-либо конкретики.

Быть может, лучше обстоят дела в отечественной научно-популярной литературе? Пожалуй, лучше. Но не всегда. Можно сказать много тёплых слов в адрес книг Андрея Журавлёва, Антона Нелихова и Алексея Пахневича, которые добросовестно упоминают Курзанова в ряду выдающихся палеонтологов прошлого века. Но книги этих авторов рассчитаны на взрослого, подготовленного и уже активно интересующегося палеонтологией читателя.

А с чего начинает свой путь познания нынешний юный читатель? С заполонивших полки магазинов детских книг о динозаврах: цветастых, многотиражных, но, увы, некачественных. Например, некая Ирина Барановская наштамповала более дюжины книг о доисторических животных («Динозавры: детская энциклопедия для отличников», «Моя первая большая книга о динозаврах», «Динозавры: моя первая энциклопедия» и др.) для издательства «Аванта». В своих книгах Барановская посчитала нужным донести до маленьких читателей имена английских, американских и немецких исследователей. А вот про Курзанова юные читатели из её книг не узнают. Да чего уж там! В книгах госпожи Барановской не упомянут вообще ни один отечественный исследователь!

Впрочем, это может сойти за мелочь на фоне грубейшей ошибки, кочующей у Барановской со страницы на страницу и из книги в книгу: палеонтологические находки автор упорно называет «останками». Автору, пишущему о динозаврах следовало бы знать, что для окаменелостей применимо лишь слово «остатки», в то время как слово «останки» следует употреблять к археологическим находкам или криминологическим уликам.

Лишь чуть получше дела обстоят у некоего Александра Волкова (не путать с тёзкой-автором «Волшебника изумрудного города»!). Этот многостаночник написал (или, вернее сказать, скомпилировал?) для издательства «Вече» ворох книг на самую разную тематику: от эпохи Карла Великого до астрономии. В 2019 году из под его пера вышла книга «В поисках исчезнувших животных». На этот раз в фокусе автора — ископаемые животные и те, кто ими занимается. На 352-х страницах даны имена пяти десятков палеонтологов, даже с портретами! Сколько из них отечественных? Всего пятеро.

Во второй главе есть абзац, посвящённый Ивану Антоновичу Ефремову, а в последней упомянуто четверо отечественных учёных, занимавшихся мамонтами. После прочтения книги Волкова у читателя может сложиться впечатление, что тайны далёкого прошлого раскрывали лишь американские, французские и английские учёные. Ни о Владимире Прохоровиче Амалицком, обнаружившим в Архангельской губернии крупнейшее местонахождение пермских ящеров, ни о Владимире Онуфриевиче Ковалевском, описавшем эволюцию лошади, ни об Александре Григорьевиче Шарове, открывшем волосовидные образования у летающих ящеров, читатель из опуса Волкова не узнает. Как и о Курзанове. Глава о происхождении птиц встречает читателя подробно изложенной историей открытия археоптерикса, а сразу за ней следует много-много абзацев о пернатых динозаврах из Ляонина. Открытие авимима, стало быть, потерялось где-то по дороге…

Думается, что дело не в русофобии зарубежных авторов или в отсутствии патриотизма у авторов отечественных. Дело в недостаточной популяризации отечественной науки [а главное — в рынке, неизменно работающем на понижение планки, его действием качественная литература дорога и достаётся немногим, а большинству доступны в основном продукты штамповки, описанной выше.].  Андрей Ваганов в своём блестящем исследовании наглядно показал, что тиражи и качество научно-популярных изданий напрямую связаны с: а) экономическим подъёмом в стране в целом и активным развитием наукоёмких производств в частности; б) наличием активной политической позицией научных работников по содействию прогрессу и народному просвещению[42]. Когда оба этих условия будут выполнены, то об отечественных учёных (как о наших современниках, так и о тех, кого сейчас нет с нами) и их достижениях снова активно заговорят как у нас в стране, так и за рубежом [пока, увы, всё прямо наоборот, о чём третья часть книги Ваганова «Страна, победившая научпоп». Ну и когда вследствие Реставрации 1989-1993 гг. страна вернулась на прежнюю колею российской истории, стал вновь актуален упрёк Пушкина: «Мы ленивы и нелюбопытны». Прим.публикатора].

Примечания

1. Курзанов С.М. О половом диморфизме протоцератопсов. — Палеонтол. журн., 1972б. № 1. — С.104-112.

2. Huxley Т.Н. Further evidence of the affinity between the dinosaurian reptiles and birds // Quart. J. Geol. Soc. London, 1870, vol. 26, pp. 12-31.

3. Broom R.L. On the South African pseudosuchian Euparkeria and allied genera // Pros Zool. Soc. London, 1913, p. 619-633.

4. Яковлев Н.Н. Учебник палеонтологии (2-е  изд,   прераб. и  доп.). — Л.: ОНТИ НКТП СССР, Главная редакция геолого-разведочной и геодезической литературы, 1933. — С. 370.

5. Ромер А.Ш. Палеонтология позвоночных. — М., Л.: Гос. научно-техническое издательство нефтяной и горно-топливной литературы, 1939. — С. 202-203.

6, 7. Рыбаков К. Герхард Хайльман и происхождение птиц // Элементы. ру — URL: https://elementy.ru/kartinka_dnya/1417/Gerkhard_Khaylman_i_proiskhozhdenie_ptits
8. Ostrom, John Harold. A new theropod dinosaur from the Lower Cretaceous of Montana // Postilla, 1969, vol. 128, рр. 1–17.

9. Ostrom, John H. The Pectoral Girdle and Forelimb Function of Deinonychus (Reptilia: Saurischia): A Correction. // Postilla, Peabody Museum of Natural History Bulletin, 1974, vol. 165, рр. 1–11.

10, 14, 16. Курзанов С.М. О необычных тероподах из верхнего мела МНР // Тр. ССМПЭ, вып. 15. — М.: Наука, 1981 г. — С. 93-50.

11, 15, 18. Курзанов С.М. Авимимиды и проблема происхождения птиц. — Тр. ССМПЭ, вып. 31. — М.: Наука, 1987 г. — 94 с. — URL: https://www.geokniga.org/bookfiles/geokniga-avimimidy-i-problema-proishozhdeniya-ptic-1987.pdf

12. Trofimov B. A., Szalay F. S. New Cretaceous marsupial from Mongolia and the early radiation of Metatheria // Proceedings of the National Academy of Sciences — 1994.

13. Устные свидетельства Виктора Скрыпника

17, 27. Барсболд Р. Беззубые хищные динозавры Монголии. // Тр. ССМПЭ, вып. 15. — М.: Наука, 1981 г. — С. 28-39.

19, 21. Нелихов А. Динозавры России. Прошлое, настоящее и будущее. — М.: Альпина нон-фикшн, 2023. — С. 143-147.

20. Ji, Q.; Ji, S. On the discovery of the earliest bird fossil in China (Sinosauropteryx gen. nov.) and the origin of birds // Chinese Geology, 1996, vol. 10 №233, рр. 30–33. — URL: https://www.naturalhistory.si.edu/sites/default/files/media/translated_publications/Ji%26amp%3BJi_96.pdf

22. Ji, Q., and Ji, S. Protarchaeopterygid bird (Protarchaeopteryx gen. nov.) – fossil remains of archaeopterygids from China // Chinese Geology, 1997, vol. 238, рр. 38–41. — URL: https://www.doc.rero.ch/record/14898/files/PAL_E2040.pdf

23. Ji, Q.; Currie, P.J.; Norell, M.A.; Ji, S. Two feathered dinosaurs from northeastern China // Nature, 1998, vol. 393 (6687), pр. 753–761. — URL: https://web.archive.org/web/20081217154732/http://www.biology.ualberta.ca/faculty/philip_currie/uploads/pdfs/1998/1998Caudipteryx.pdf

24. Xu, X.; Wang, K.; Zhang, K.; Ma, Q.; Xing, L.; Sullivan, C.; Hu, D.; Cheng, S.; Wang, S.; et al. A gigantic feathered dinosaur from the Lower Cretaceous of China // Nature, 2012, vol. 484 (7392), рр. 92–95. — URL: https://web.archive.org/web/20120417134949/http://www.xinglida.net/pdf/Xu_et_al_2012_Yutyrannus.pdf

25. Xu, Xing; Zhou, Zhinghe; Wang, Xiaolin; Kuang, Xuewen; Zhang, Fucheng; Du, Xiangke. Four-winged dinosaurs from China // Nature, 2003, vol. 421 (6921), pр. 335–340. — URL: https://www.doc.rero.ch/record/15275/files/PAL_E2574.pdf

26. Turner, A. H.; Makovicky, P. J.; Norell, M. A. Feather Quill Knobs in the Dinosaur Velociraptor // Science, 2007, vol. 317 (5845) — pр. 1721. — URL: https://dinoweb.ucoz.ru/_fr/17/_____Velocirapt.pdf

28. Norell, M. A.; Clark, J. M.; Chiappe, L. M.; Dashzeveg, D. (1995). A Nesting Dinosaur // Nature, 1995, vol. 378 (6559) — pр. 774–776. — URL: https://www.researchgate.net/publication/234545714_A_Nesting_Dinosaur

29. Михайлов К.Е. Динозавры: окаменелые яйца и загадки гнездовой жизни. — М.: Фитон XXI, 2022. — С. 55-64.

30. Funston, G.F.; Mendonca, S.E.; Currie, P.J.; Barsbold, R. (2018). Oviraptorosaur anatomy, diversity and ecology in the Nemegt Basin // Palaeogeography, Palaeoclimatology, Palaeoecology, vol. 494, рр. 101–120.

 

31. Курзанов С.М. Банников А.Ф. Новый завропод из верхнего мела МНР // Палеон. журн., 1983, №2. — С. 90-97.

32. Аверьянов А.О., Лопатин А.В. Музейный экспонат позволил сохранить имя гигантскому динозавру // Сайт Палеонтологического института им. А.А. Борисяка РАН — URL: https://www.paleo.ru/institute/scientific_work/progress/detail.php?ELEMENT_ID=14329

33. Курзанов С.М. Новый позднемеловой карнозавр из Ногон-Цава, Монголия // Тр. ССМПЭ, вып. 3 — М.: Наука, 1976. — С. 93-104. — URL: https://dinoweb.ucoz.ru/_fr/13/Kursanov_1976_A.pdf
34. Holtz, Thomas R. (2004). Tyrannosauroidea. — The Dinosauria (Second ed.). — Berkeley: University of California Press. — pр. 111–136.

35. Курзанов С.М. Гигантский протоцератопсид из позднего мела Монголии // Палеон. журн., 1992, №3. — С. 81-83.

36. Xu, X., Wang, K., Zhao, X. & Li, D. (2010). First ceratopsid dinosaur from China and its biogeographical implications // Chinese Science Bulletin, 2010, vol. 55 №16: 1631–1635. — URL: https://www.researchgate.net/publication/227007661_First_ceratopsid_dinosaur_from_China_and_its_biogeographical_implications

37. Dodson, Peter. Quantitative Aspects of Relative Growth and Sexual Dimorphism in Protoceratops // Journal of Paleontology, 1976, vol. 50, №5: рр. 929-940.

38. Рождественский А.К. Открытие игуанодонтов в Монголии. // Доклады Академии Наук СССР, Т.84, №6. — С. 1243-1246.

39. Norman, D.B. 1998. On Asian ornithopods (Dinosauria, Ornithischia). 3. A new species of iguanodontid dinosaur // Zoological Journal of the Linnean Society, vol. 122, рр. 291–348.

40. https://en.wikipedia.org/wiki/Feathered_dinosaur

41. https://en.wikipedia.org/wiki/Origin_of_birds

42. Ваганов А.Г. Жанр, который мы потеряли: Очерк истории отечественной научно-популярной литературы. — М.: Журнал «Экология и жизнь», 2012. — 248 с. — URL: https://www.mathedu.ru/text/vaganov_zhanr_kotoryy_my_poteryali_2012/p0/