Про иезуитское государство в Парагвае

Я выскажу свои мысли по-поводу «иезуитского государства» и «монастырского протосоциализма».

Как вообще доказать, что «государство», с доминированием каких-либо отношений, существовало на территории Парагвая в 17-18 веках. Самый простой путь — от противного. Вот эти и займемся.

Для начала — в руках кого была земля? Кому принадлежала основное средство производства? В руках семейных общин индейцев, находящихся на стадии разложения родо-племенных отношений? Нет. Собственниками земли были иезуиты.

Кто монопольно присваивал результат труда индейцев? Кто присваивал произведенную ими прибавочную стоимость? Кто предоставлял орудия труда и сырьё? Неужто сами индейцы? Нет — всё это было в ведении иезуитов, более того — положение индейцев было хуже чем у крепостных крестьян той же Испании и Португалии — те хотя бы не были отчуждены от орудий труда, здесь же не наблюдается даже этого.

Идем дальше — были ли ликвидированы товарно-денежные отношения и существовала ли общественная собственность на средства производства? Нет — была частная собственность. Находилась она в руках иезуитов. Они же извлекали прибыли из деятельности индейцев, а сам орден выступал как коллективный эксплуататор гуарани, пусть даже это и камуфлировалось тем, что это были монастырские хозяйства.

Пойдем дальше — было ли угнетение? Было и ещё какое — она было внеэкономическим, в общинах доминировало прямое насилие над индейцами. Многие из путешественников, а так же уставы, свидетельствует, что для этого выделялись отдельные представители индейцев, которые охраняли поселения, в частности и даже больше, от того, чтобы индейцы оттуда не бежали. Среди индейцев выбирались наблюдающие за производством работ, нерадивых наказывали, многое производилось из-под палки. А обоснования для этого были вполне расистскими — «если их оставить самим себе, то они как дикие звери будут грызть зубами сырое мясо, чему я сам был свидетелем» — ничто же сумняшеся писал один из путешественников.

Пойдем ещё дальше — были ли в этих хозяйствах разделение труда и чему оно способствовало. Да было, индейцы в этих общинах полностью теряли то, что можно было бы назвать «личностью», каждый из них был некоей функцией, каждый производил свой «кусок пирога». Весь день был расписан по минутам, каждое действие д.б. быть утверждено иезуитами, а что нет — запрещалось, надсмотрщики тщательно следили за выполнением всех предписаний (они были на особом положении). Существовало централизованное снабжение всего индейского населения миссий, снабжалось оно по остаточному принципу — главное было поддержать физическую способность к труду, не дать умереть с голоду, а так же по мере необходимость развивать, в необходимом для иезуитов количестве, определенное количество грамотных и способных. Но только в том количестве, которое было необходимо или же осознавалось необходимым самими иезуитами.

Так же не секрет, что иезуиты создавали самые настоящие мануфактуры, в которых работали девушки, которые занимались прядением, выделкой тканей и т.д. Создавались и художественные мануфактуры по выпуску изделей «ремесленного творчества». Для этого необходимо было учить какую-то часть индейцев, что и проделывалось. Но не всех и самое главное — дать образование всем, такой задачи и не ставилось. Но, как и отмечают, само образование было поставлено не плохо. Создавались и мануфактуры более общего характера, продукция которых поступала на рынок.

Но необходимо отметить, в который уже раз — присваивалось всё, монопольно, исключительно орденом.
Так если задастся вопросом — был ли в Парагвайских миссиях социализм, то как на него можно ответить?
Парагвайские миссии — это пример феодальных отношений на стадии своего разложения, на базе латифундий и фактически рабским положением непосредственных производителей, с существованием зачатков капиталистических отношений в виде мануфактур и рассеянных мануфактур. И никакого социализма, а то что часть рабов умела плясать, петь, читала и писала картины, а так же была более сыта, чем индейцы в окружающей действительности — ничего вышесказанного это не отменяет. Я уж молчу, что отношение к индейцам, как каким-то недолюдям, которым постоянно нужно «строгое, но справедливое» руководство, а то они по «молодости лет» натворят чой-то там, сохранялось неизменным и на этом основании, морально, оправдывалось многими путешественниками.

Ну а насчет того, что миссии разрушили — так то ведь был абсолютизм, который с таким вот пережитком феодальной вольницы, абсолютно никому не подконтрольной, мириться не хотел. И конечно роль свою сыграло то, что орден был запрещен маркизом Пумбалом в Португалии, не считая того, что работорговая олигархия — пумбейруш — в Бразилии, уж очень сильно зарилось на такой висящий в воздухе ресурс, который, в своё время, у них перехватили иезуиты. Так что — раздел прибыли.

Ещё один существенный момент, о котором мало кто вспоминал. Когда уничтожалось Киломбос Пальмарис, после 79 неудачных, зачастую совместных голландско-португальских походов — абсолютно все, 10 тысяч бывших невольников и их потомков, включая детей, предпочли смерть и умереть с оружием в руках, чем опять становиться рабами и подвергаться постоянным унижениям со стороны рабовладельцев. Хотя само Киломбос Пальмарис — это пример типичнейшей феодальной африканской монархии, с многочисленными родо-племенными пережитками. Так вот — миссии этими самыми индейцами фактически не защищались вообще, ни до, ни после. Что является красноречивым примером отношения к ним самих индейцев, осчастливленных благими намерениями колонизаторов с крестами и тонзурами! Было бы по-другому — быть может тогда и можно было бы говорить о каких-то нюансах, а так, как мне кажется, вопрос можно закрыть.

В конечном итого, гораздо большую ценность и интерес представляет история многочисленные Киломбос и их наследие, в виде преданий, обрядовых практик, идеологии, отношение к рабству и их своеобразная культура, а также история взаимоотношений с местными индейцами (один из ярчайших примеров взаимодействия жертв колониальной политики между собой, например тот же Пальмарис взаимодействовал в своих попытках отражать агрессии рабовладельцев именно с окружающими индейцами и весьма успешно, так же как и совместные походы организовывал).