Что чувствует Гюльчатай?

Борис Зубков

Вопросы о традиционных мусульманских одеяниях в общественных местах в европейских странах возникают сегодня практически каждый день. Вот опять – беспорядки в пригороде Парижа, связанные с запрещением ношения таких одеяний. Как бы мы к этому не относились, возможно, стоит понять, что это значит, с точки зрения психологии. Не ставя себе целью погружаться в этот мир и всесторонне его исследовать, предлагаю лишь парочку недавних исследований голландских психологов, результаты которых могут быть полезны в обыденной жизни.

В первом (Kret & De Gelder, 2012) изучался вопрос о том, как воспринимаются эмоции женщины, носящей хиджаб (накидка, скрывающая волосы женщины), никаб (накидка из тонкой ткани, закрывающая волосы, лицо, шею, но оставляющая открытыми глаза) или бурку/паранджу (густой чёрной сеткой, закрывающей лицо, ношение которой предписывается исламом [точней, сама сетка называется чачван, и «предписывается» не исламом вообще, а ревнителями; другое дело, что именно у них сейчас гегемония среди верующих]).

В серии экспериментов участникам показывали женщин, выражающих разные эмоции: злость, страх, счастье и печаль, в различных вариантах одежды, и просили как можно быстрее идентифицировать эмоциональное состояние человека.

Понятно, что распознать эмоции женщины в хиджабе не составляло труда – покрывались ведь только волосы, а вот с другими аксессуарами возникли очень интересные феномены.

Результаты одного эксперимента:

В целом, по итогам трёх экспериментов, выяснилось:

Хуже всего с распознаванием эмоций – у женщины в парандже. В условиях никаба только глаза могут передать, что чувствует человек, но для быстрого и точного распознавания некоторых эмоций одних глаз недостаточно.

Как видно, страх распознавался довольно хорошо, даже в условиях плохой видимости. Это связано, предположительно, с видимостью белков глаз (белого становится больше, потому что у «страха глаза велики», т.е. глаза больше приоткрываются).

Хуже всего распознавалась печаль. Получается, что сложно предположить по женщине, носящей такие уборы, что она печалится: с чего бы ей печалиться?:) Как видите, требуется несколько секунд, чтобы поверить в это.

Никаб затрудняет распознание счастья – иными словами, человеку трудно разглядеть счастье у женщины в никабе, даже если это и так.

Паранджа позволяет быстрее всего распознавать страх и злость, а платки открытого типа – положительные эмоции. Увы, паранджа и радость не очень сочетаются.

[По всей видимости, это связано с тем, что распознавание эмоций, также как и лиц, контекстуально, и зависит от социального влияния. Лучше всего то и другое распознаётся у типажей, постоянно встречающихся нам в нашем окружении, и маркированных как «свои». Чем реже встречаются лица, и особенно если маркированы как «чужие», их тем больше воспринимают как потенциальную опасность, которую надо «держать в узде», а то и встречно запугать.

Тем более что индивидуальному восприятию, и особенно в западных обществах, присуща т.н. фундаментальная ошибка атрибуции — склонность людей игнорировать ситуационные причины действия в пользу диспозиционных, когда всё случившееся, и особенно результат действия, приписывается личностным характеристикам деятеля, с умалением влияния ситуации. Независимо от реального вклада того и другого, восприятие идёт по принципу: на чём концентрируется внимание наблюдателя (в т.ч. и самого деятеля, если потом он выступит с самоотчётом) и/или что больше выделяется в силу обстоятельств, для того компонента и переоценивается влияние, другого — недооценивается.

«когда мы наблюдаем другого человека в качестве некоего действующего лица, он представляется нам «фигурой», а ситуация предстает перед нами «фоном», на котором проявляются результаты его действий. Люди активны, динамичны и интересны. Именно эти и; свойства обращают на себя внимание в первую очередь. Напротив, ситуация обычно сравнительно статична и зачастую представляется туманной. Наблюдатель к тому же, как правило, не тратит много умственной энергии в попытке определить, какие цели преследует другой человек, с какими препятствиями сталкивается, в каком настроении пребывает и так далее.

Почему же тогда наблюдатель начинает относить видимые поведенческие проявления на счет соответствующих им личностных диспозиций? По этому поводу Хайдер также высказался вполне ясно.

К этому нечего добавить, за исключением пояснений касательно того, почему именно свойства личностных диспозиций людей, а не свойства среды становятся объектом рассмотрения человека, наблюдающего в этой среде себе подобного. Дабы быть краткими, скажем: чему уделяешь внимание, на счет того и относишь. В исследованиях процесса атрибуции, вдохновленных идеями Хайдера, проводившихся в основном в 70-е годы, не существует другого обобщения, которое было бы настолько хорошо подкреплено экспериментально. Мак-Артур и Пост (McArthur & Post, 1977), например, обнаружили, что когда оцениваемый человек хорошо освещен или находится в движении, его поведение в меньшей степени относится наблюдателем на счет ситуации, чем когда видимость не столь хорошая, а субъект неподвижен. Аналогичным образом Аркин и Дюваль (Arkin & Duval, 1975) показали, что когда окружающая среда стабильна, поведение человека в меньшей степени относится на ее счет, чем когда она подвижна. Тейлор же и Фиск (Taylor & Fiske, 1975) продемонстрировали в свою очередь, что когда наблюдатель видит субъекта А и субъекта Б, общающихся между собой, но субъект А виден ему лучше, то причины, обусловливающие результат их взаимодействия, больше приписываются субъекту А, чем субъекту Б.

Ли Росс, Ричард Нисбет. Человек и ситуация

В условиях, когда головную убор маркирует женщину как «опасного чужака», естественным образом лучше распознаются эмоции страха с агрессией, обеспечивающие осторожность и отторжение, чем позволяющие установить нормальный человеческий контакт.]

В другом эксперименте (Fischer et al., 2012) участникам показывали краткие видео. В каждом из них модели рассказывали эмоциональные истории, с переживаниями злости, счастья, и стыда. Были сняты и нейтральные истории, безо всяких эмоций. И каждая такая история была снята моделями в трёх обличиях – с открытым лицом, с рамкой, и в никабе, как показано ниже.

58 студентов смотрели сначала нейтральное видео, а потом, в случайном порядке, — три видео, каждое со своей эмоцией. Звук у видео был отключён, и участники должны были решить, какую именно эмоцию выражает женщина.
И вот что получилось:

Закрытие нижней части лица скрывало рот, и соответственно, увидеть улыбку не представлялось возможным. Закрытие лица создавало у людей впечатление скорее о негативных переживаниях женщины, чем позитивных. Так, например, люди могли спутать счастье со злостью у женщины в никабе.

Стыд воспринимался более интенсивно: люди лучше определяли эмоцию стыда у женщины в никабе, чем у женщины без убора! Вероятно, подсознательно люди связывают покрытие головы с переживанием стыда, вне зависимости от реальных чувств.

Нам важно понимать эмоции людей рядом с нами, чтобы мир был предсказуем, понятен, и, следовательно, безопаснее. Люди в никабах и паранджах вызывают у западного человека некое напряжение – нельзя моментально понять, что думает человек, скрывающий своё лицо и не представляет ли он опасность. Как результат, эмоции приобретают негативную окраску – вероятно, из-за очень древней и полезной эвристики, говорящей о том, что если человек настроен доброжелательно и позитивно, то ему нечего скрывать. Такая эвристика эффективна: согласитесь, закрывают лица бандиты, полицейские, агрессивно настроенные бунтовщики, средневековые палачи, и другие неприятные и опасные личности. Да и наше время уже неоднократно показало опасности, несущие женщинами-шахидками в паранджах и никабах.

Поэтому негативный стереотип женщины в традиционных головных уборах имеет вполне логическое и биологическое объяснение, и время от времени подпитывается фактами в свою защиту. Это наносит ущерб социальным отношениям в обществе, делает людей подозрительными и напряжёнными. Если носители таких традиций этого не понимают и не принимают этот феномен, то это плохо. Это они должны убеждать и доказывать каким-то образом то, что паранджа скрывает весёлые, улыбающиеся и счастливые лица женщин.

Помянутые исследования

Fischer, A. H., Gillebaart, M., Rotteveel, M., Becker, D., & Vliek, M. (2012). Veiled Emotions: The Effect of Covered Faces on Emotion Perception and Attitudes. Social Psychological and Personality Science, 3(3), 266-273. doi: 10.1177/1948550611418534.
Kret, M., & De Gelder, B. (2012). Islamic context influences how emotion is recognized from the eyes. Frontiers in Psychology, 3:110. doi: 10.3389/fpsyg.2012.00110.
Источник mindware.ru

P.S. Правда, как показывают данные Ланцетты и Клека, способность распознавать эмоции достаточно сильно вариирует индивидуально — есть хорошо воспринимающие, есть плохо, причём плохо воспринимающие хорошо выражают эмоции движением лицевых мускулов — и наоборот (ещё точней, не индивидуально, а посемейно — в какой семье вырастают дети, ту норму качества «кодирования» и распознавания эмоций в движениях лица они передают.»качества». Из статей непонятно, случайно ли отбирались испытуемые по этому признаку, не было ли систематической ошибки. Но в целом исследование оцень интересное, результаты сходны с тем, что люди, смотрящие видео выступлений политиков разных национальностей с выключенным звуком, лучше относятся и выше оценивают политиков «своей» нации.

И мусульманкам отсюда вывод: когда их воспринимают искажённо, так как описано в статье, это может быть следствием не исламофобии окружающих, а послушного ношения маркёров их принадлежности. Нормальное восприятие стоит того, чтобы от них отказаться «на улице», в публичном пространстве.

via wolf_kitses