«Во славу ЛСД!»: неизвестные герои психохимической войны

Print PDF

Задолго до хиппи

В 1949 году в голову генерала Лютера Уилсона Грина пришла гениальная идея — распылять над боевыми частями противника газообразные галлюциногенные вещества. Свою концепцию он подробно изложил в книге «Психохимические боевые действия: новая концепция войны». Сейчас это, скорее всего, вызовет улыбку. Тогда Пентагону было не до смеха.

После Второй мировой руководство США столкнулось с непростой задачей. Мир упорно не хотел принимать «процветание и демократию» из рук Вашингтона. Вся Южная и Юго-Восточная Азия смотрела в рот «кремлёвскому тирану» и устраивала один коммунистический бунт за другим. Даже Китай — и тот оказался в руках «дядюшки Джо». (То, что скоро верный сталинец Мао расплюётся с СССР без посторонней помощи, никому и в голову не приходило). Новой мировой войны никто бы не понял, но сдерживать красного противника как-то же надо?

И вот, представьте бомбёжку городов не атомным оружием, а галлюциногенным. Армия противника ловит глюки, а победители с командой санитаров бескровно занимают территорию… За несколько лет идея прочно угнездилась в мозгах, и в начале 1950-х годов Пентагон созрел до идеи исследования боевой наркоты.

Доктор и его любимая кислота

Первым руководителем медицинских опытов над «добровольцами» стал доктор Ван Мюррей Сим. Это был фанат своего дела. В его словаре не водилось слов «невозможно», «бесполезно» и «что это, вашу мать, за идиотизм?».

Когда в 1959 году лаборатории Сима стал в товарных количествах доступен фенциклидин (он же PCP), доктор немедленно провёл эксперимент. В бутылку виски добавили 20 миллиграмм PCP, после чего её практически полностью оприходовал подопытный боец. Попытки снять показания провалились.

Боец впал в ступор, залез под скамейку, орал что-то нечленораздельное, а потом и вовсе сбежал.

В себя он пришёл после нескольких месяцев терапии. А припадки, тяжелейшая депрессия и нервные расстройства остались с ним до конца жизни. Подобные инциденты не отвращали от проведения опытов. Чутьё исследователя двигало Сима дальше — к ЛСД.

Очень быстро оказалось, что солдаты в качестве подопытных — не то. Они не способны как следует описать своё состояние. Между нами говоря, оно и неудивительно: после дозы в два миллиграмма ЛСД, растворённого в двух литрах пива, человек не то что описывать симптомы, но и мычать вряд ли сможет. А именно такой коктейль и давал им Мюррей Сим. Бойцы сходили с ума, ловили глюки и периодически пытались самоубиться.

Но доктор твёрдо решил повысить качество испытуемых. Он стал добавлять ЛСД в воду и еду сотрудников лаборатории, в кофе, в пиво, в виски. Испытательный полигон обдолбался весь.

Наконец, в 1960 году армейскому руководству надоело терпеть это безумие, и доктор Сим пошёл на повышение. В рамках цэрэушной программы «МК Ультра», стартовавшей ещё в 1950-х годах, он стал заниматься испытанием ЛСД на иностранных агентах и американских военных, служащих за рубежом.

В рамках одного из таких «исследований» был похищен сержант Джеймс Торнвелл, которого посчитали подозрительным элементом. Похитители знали о его невиновности, но продолжали пытать его ударными дозами кислоты и галлюциногенных препаратов в разных сочетаниях. Месяцы насилия привели к паранойе, которая потом годами прогрессировала у Торнвелла.

Потом началась война во Вьетнаме, и объединённая команда военных психохимиков вместе с Симом проводила массовые наркоэксперименты над пленными вьетконговцами. Честные вояки к этому были непричастны, проект курировался ЦРУ. В свои дела они не посвящали даже Объединённое командование штабов. Весь этот антинаучный трешак прикрыли только в 1973 году.

Настоящий полковник

К этому моменту большинство специалистов по психофармакологии и психохимии отлично знали, что ЛСД бесполезен как «боевое вещество». Но Пентагон не спешил хоронить сдохшую надежду. На замену доктору Симу армия прислала бодрого полковника-парашютиста Дугласа Линдси.

Помимо странной манеры сигать после обеда в окно второго этажа без страховки, полковник имел ещё несколько особенностей. У него был розовый кабриолет, который он водил исключительно задним ходом. Добавим к этому привычку мыть пальцы, испачканные в газе VX, в бокале с мартини.

Линдси поручал своим сотрудникам доставлять ампулы с веществами без специальных контейнеров, и мало кто находил в себе силы отказаться. Но по сравнению с сюрпризами предыдущего шефа, типа ЛСД в кулере, это были сущие мелочи.

Полковник напомнил сотрудникам лаборатории, многие из которых были гражданскими учёными, что их цель не узнать, что находится по ту сторону экстрасенсорного восприятия, а решить военные задачи. Как то: каковы наиболее эффективные системы распыления кислоты среди противника, насколько эффективно применять ЛСД в бою, какая доза гарантированно выведет солдат противника из строя, и тому подобное. Благодаря полковнику быстро выяснилось, что ЛСД абсолютно и вопиюще неэффективен.

Даже представляя своих противников в виде радужных пони, обдолбанные кислотой бойцы всё равно считали их врагами.

Арсенал передовых исследований

Основная масса этих исследований проводилась в Эджвудском арсенале — почтенном учреждении, где ещё со времён Первой мировой войны на солдатах испытывали отравляющие газы. Там же Пентагон тестировал возможности разработанных в Третьем рейхе газов табун, зоман и зарин. Логично было приспособить такое заведение и для тестирования галлюциногенов типа ЛСД, фенциклидина, препаратов BZ-типа и других на волонтёрах.

С волонтёрами сразу же возникла проблема. Несмотря на шикарные предложения типа увеличения выплат в несколько раз, дополнительных отпускных и усиленного довольствия, народ не рвался в подопытные. Командование очень быстро сообразило, что загнать нужное число «добровольцев» на объект можно только принудительным образом. Так удалось разжиться семью тысячами «волонтёров».

Солдатам говорили, что их отправляют на проверку поведения в экстремальных ситуациях, на испытания новой техники или безвредные медицинские исследования. Как впоследствии признавались подопытные, покинуть эксперимент они не могли. Для этого надо было обращаться через голову вышестоящего начальства. Такое в армии абсолютно не поощрялось.

См. испытания ЛСД на солдатах в Эджвудском арсенале

Кришна в Вашингтоне

Хотя в качестве боевого галлюциногена ЛСД не сгодился, армии понравился BZ. Им даже стали начинять кассетные бомбы типа М43 и М44. Ещё одним любопытным итогом военных наркоэкспериментов стало неприятное открытие. Вместо «расширения сознания» и «увеличенной в 500 раз работоспособности», которую обещал военным майор Албайрак в недавней статье, значительная часть наркопотребителей испытала паранойю, депрессию и психические расстройства. К этому приводило принятие даже небольших (до 0,1 мг) доз ЛСД.

Что там обдолбанный параноик-разведчик найдёт, приняв дозу, а может и не одну, — одному Кришне известно. Очень может быть, что обнаружит в столице «русский заговор». А там недалеко и до кислотной дэнс-дэнс-го-го вечеринки на радиоактивных развалинах Вашингтона.

Источник warhead.su

P.S. Вообще, преступные эксперименты на людях в рамках программ «МК-Ультра», «Артишок» и ряда других, как и тысячи жертв психохирургических опытов, сделанных как бы заради здоровья, дают неожиданно оптимистический вывод о нашем сознании и интеллекте. Их можно разрушить, но не управлять в чужих целях: всякий прирост управляемости снижает качество поведения под управлением. Т.е. недостижим капиталистический идеал работника — умный, деятельный, любящий дело, умеющий учиться — и всё это в интересах не своих, но хозяина (добиться подобного можно лишь обманув, внушив ему, что дело — «наше общее», а не только хозяйское). Видимо, так получается потому, что ум и сознание индивидуальны, создаются как «внутренний отпечаток» социальных обстоятельств конкретной истории каждого человека, а не «созревают биологически», как органы его тела, включая мозг. Первое уникально у каждого (и сознание неповторимо, в т.ч. работает в полную силу лишь «на себя»), а второе универсально у всех Homo sapiens или общо у многих из них.