Есть ценностей незыблемая ска́ла...

Пожар в соборе Парижской богоматери (Нотр-дам де Пари)

Про пар и свисток

Придя раз в неделю в ФБ, ощутил разливанное море эмоций по поводу пожара в соборе Парижской Богоматери. Если бы люди так чувствовали уход биологических видов — десятками в каждый год — мир был бы сильно лучше (спасибо Грише Ерёмкину за повторение очевидного). В эти же дни умерла последняя самка гигантской мягкотелой черепахи, некогда жившей на юге Китая и в Северном Вьетнаме, чуть раньше — последний самец северного белого носорога и квакши Раббов Ecnomiohyla rabborum и т.д., см. сообщество «Вымершие и вымирающие животные«.

Ведь артефакт, даже самый известный, это всего лишь искусственный объект, и как любой из них в нашей цивилизации, рассчитанный на периодические пожары, поломки и другие события, неизбежно случающиеся, и на восстановление после них. Тем более что пожарные сделали всё как надо, и случившееся бурление было чисто фантомным.

А вот вымершие виды невосполнимы, и незаметность ухода любого из них — реально страшна, ибо каждое такое событие приближает «обрушение кровли» нашего общего Dom‘а [нем. кафедральный собор], с которого деться некуда, и который искусственно не создашь. Каждый вид незаменим в сообществе и, хотя для сугубого большинства из них экологи не умеют оценить значимость (только для средообразователей), уже довольно понятно, как их последовательное исчезновение снижает устойчивость сообщества в целом, как выламывание по кусочкам то гвоздей, то балок, то фрагментов крыши из здания, в котором находишься.

Надежды на генную инженерию, криобанки и т.д. здесь также дезориентируют, как по научным, так и по социальным причинам. Эта маниловщина не только вредна, но прямо опасна: не даст сконцентрировать силы и средства на главном — создать неснижаемый фонд малонарушенных природных территорий, где угрожаемые виды могли бы сохраниться и, бог даст, начать приспосабливаться к изменениям.

57403825_2178773242208196_9210495407073787904_n

И, вернувшись, к началу: эмоциональный накал по поводу, совершенно того не стоящего, показывает лишь склонность к символическому мышлению, отнюдь не свидетельствующему о душевном здоровье, и о лёгкости манипуляции массовыми настроениями и других свойствах «образованного общества» которые вовсе не радуют. И почти ничего о самом событии.

Нельзя играть в шахматы с помощью добрых намерений

Это не считая общечеловеческого и социального аспектов эмоций, порождённых случившимся, с учётом и их картина будет куда мрачнее. В те же самые дни колумбийские правые убили ещё одну семью общественных активистов, как они это делают непрерывно со дня прекращения партизанского движения, т.ч. там смертельно опасно быть социальным лидером — экологом, феминисткой, и вообще, что-то делать для бедных и угнетённых просто из чувства солидарности (как и стыда за собственное благополучие), в рамках вполне буржуазного представления о прогрессе и равных возможностях.

Эти события прошли незамеченными, а вот подъём расизма в связи с пожаром встретил поддержку и одобрение настолько сильные, что некоторые (самые умные и/или честные) либералы дали необходимую критику, в т.ч. указав на пожар как одно из следствий экономии на социалке, нормативной для капитализма последних 30 лет. Правда, нормативный для либерала социальный расизм это не исключает, но даже подчёркивает, т.к. главное разделение на «низших» и «высших» идёт между бедными и богатыми, а какого те «цвета», отчасти и пола — не суть.

58375265_2178773215541532_4878574848114163712_n

Квакша Раббов

«…Через несколько часов после того, как шпиль рухнул, две самые богатые семьи Франции — во главе с Франсуа-Анри Пино и Бернаром Арно — пообещали не менее 300 миллионов евро в качестве финансирования усилий по восстановлению. Париж также смог мобилизовать 10 миллионов евро.

Арно является генеральным директором LVMH, крупнейшей в мире компании по производству предметов роскоши. Он является самым богатым человеком в Европе и четвертым самым богатым человеком в мире по данным журнала Forbes, с чистым капиталом в $91,3 млрд, по состоянию на этот месяц. Пожалуй, самым известным брендом под руководством Арно является Louis Vuшtton. Сумочки, чемоданы, вы сами знаете.

По сравнению с ним, Пино «стоит» какие-то ничтожные чуть больше 30 миллиардов евро. Он больше человек Gucci, и он также владеет Stade Rennais FC.

Вместе они владеют значительно большим количество денег, чем имеется у нескольких европейских государств — таких как Хорватия, Сербия, Словакия или Словения. Для примера, если бы у вас сейчас на банковском счету было 3000 евро, и вы пожертвовали бы десятку на реставрацию, вы бы отдали пропорционально ту же сумму, что и эти двое.

Есть о чем задуматься.

Возможно, недостаночная часть обсуждения — это финансовая роль, которую католическая церковь могла бы сыграть в восстановлении. Никто за пределами Ватикана не знает, сколько денег у католической церкви в действительности, но в 2012 году один экономист подсчитал, что операционный бюджет Ватикана только в США составил 170 миллиаров долларов. Следовательно, логично предположить, что общая цифра снова будет намного больше.

Папа Франциск подтвердил, что он молится за всех, кто пострадал от пожара Нотр-Дам. То есть, он складывает руки вместе, вместо того, чтобы запустить их в собственный карман. Это не будет сюрпризом для тех, кому когда-либо приходилось собирать несколько сотен или несколько тысяч евро, чтобы отремонтировать свою местную церковь в пригородной или сельской Ирландии без помощи ватиканских бонз.

Было бы невероятно просто предположить, что в каком-то смысле неправильно давать деньги на реставрацию. Существуют ценности, которая превосходит простую экономику в восстановлении наследия цивилизации. Лучше Нотр-Дам остается символом европейской истории, чем 300 миллионов евро останется лежат на банковском счете миллиардера.

Но непосредственность и масштабность этой их реакции говорит нам кое-что очень важное об обществе, в котором мы живем.

Если двое мужчин в мире с населением более 7 миллиардов человек могут элементароно предоставить 300 миллионов евро на восстановление собора Парижской Богоматери в течение шести часов, то в мире достаточно денег, чтобы прокормить каждый рот, приютить каждую семью и дать образование каждому ребенку. Неспособность сделать это-вопрос воли и вопрос системы.

Неспособность сделать это происходит из-за нашей неспособности распознать мирские чрезвычайные ситуации, которые уносят жизни вокруг нас каждый день. Произведения искусства, архитектурная история и красота зависят от изобретательности людей, и именно люди должны быть защищены прежде всего.

Кирпич, известка и витражи могут сгореть, но они не истекают кровью, не голодают и не страдают. Страдают люди. Повсюду в мире, от Парижа до Персеполя, люди страдают. Но они страдают каждый день. Они не попадают на первую полосу газет, и их страдания не вдохновляют на немедленные пожертвования самых богатых людей мира.

В настоящее время во Франции насчитывается 140 000 бездомных, 30 000 из которых — дети. Отчет, опубликованный в 2018 году Secours Catholique показал, что в общей сложности во Франции около 8,8 миллиона человек живут за чертой бедности по данным на 2017 год. Это означает, что они живут на доход менее 1 026 евро в месяц, и многие из них выживают на значительно меньшую сумму. Каждый восьмой француз живет в нищете. Несмотря на все это, Франция остается шестой по богатству страной в мире, сообщает Международный валютный фонд.

В следующий раз, когда кто-то попытается сделать вид, что вам нужно выбирать между бездомностью или иммиграцией, оплатой медсестер или снижением налогов, детской больницей или автомагистралью, всегда помните этот момент. Деньги на все это можно найти очень легко, в мгновение ока. Просто они — не в наших руках».

Источник Сarl Curella. Перевод prometej.info