Социальное эхо экологической катастрофы на Камчатке

Print PDF

Резюме. В своё время в сентябре — октябре 2020 г. была моральная паника у либералов вместе с их левым охвостьем, так называемыми «неавторитарными левыми»: мол, «российские военные отравили Камчатку, как до этого травили Навального». Быстро выяснилась ложность паники — случившееся это «цветение воды» — стихийное бедствие, представляющее собой одно из следствий глобального потепления, сплавленного с растущим загрязнением океанов (о нём — последующие материалы поста).

Здесь  интересны 2 аспекта случившегося:

1) такие вещи там бывали и раньше с худшими последствиями для морских организмов — явление-то регулярное, его причина (изменения климата) не устранена, а только усиливается, и тогда это никого не интересовало. Т.е. значительная часть ужасавшихся и републиковавших действовала чисто в силу социального влияния.

Без одновременного «старта» в виде публикаций про ужас-ужас-ужас в правых и ультраправых изданиях вроде «Дождя», «Медузы» или «Эха Москвы» сама по себе катастрофа их бы не ужаснула, прошла незамеченной. И даже после того, как всё выяснилось, а местные власти проявили исключительную открытость и готовность сотрудничать с учёными, что в наших палестинах большая редкость,  многие из ретрансляторов паники продолжали верить в «гептил». Чем показали, что им важно участвовать в эмоциональной волне, поднятой социально близкими, которым доверяют, а не разобраться, что же случилось на самом деле;

2) в точности в те же дни вышла книга известного расследователя Митчелла про настоящее отравление Тихого океана военными, в течение последних 80 лет как минимум, с трагическими последствиями не только для природы но и для людей — и это никого не заинтересовало в нашей тихоокеанской стране (в отличие, например, от Японии).
Тут важно не только, что именно произошло на Камчатке, сколько то, что значительная часть левых вольно или невольно оказываются обслугой либеральной политики, подхватываются волной активизма, идущей от наших врагов, и тем самым предают собственную идеологию. И вредят охране нашей общей природы: либералы возбуждаются на экологические проблемы только тогда, когда есть шанс связать их с «отравлением навального» или обвинить в них «российских военных», как массовую гибель сайгаков в Казахстане 2015 г. пробовали свалить на тот же гептил. Такому «граждансткому обществу», постоянно врущему себе и другим, и считающим себя арбитром изящества, никто не будето верить: к охранителям, врущим для оправдания антиэкологических мер вроде уничтожения московских ООПТ строительством и «благоустройством», это тоже относится. Не говоря уж о том, что сглупа принятая на себя роль квислингов симпатий населения отнюдь не прибавит, какую ты «социальную» риторику ни разводи.

Нефтяная катастрофа на фоне цветущих водорослей

Михаил Флинт, Лев Мерклин (Ин-т океанологии имени П.П.Ширшова РАН)

О ситуации, сложившейся в Мексиканском заливе после аварии на нефтедобывающей платформе Deepwater Horizon

Катастрофа, случившаяся в Мексиканском заливе в апреле этого года в связи с аварией на нефтяной платформе компании BP, — не первая, но, безусловно, принадлежит к числу самых масштабных за последние десятилетия. Количество нефти, вылившейся в море почти за три месяца, оценивается разными источниками с большим разбросом — от 800 до 25 000 т/сут (реальную цифру, скорее всего, мы будем знать спустя несколько лет). Максимальные цифры для общего объёма разлива достигают 1–1,5 млн т.

Крупные разливы нефти и нефтепродуктов на морских акваториях были и раньше. Можно вспомнить взрыв и последовавший пожар, произошедшие на нефтедобывающей платформе компании «Пэмекс» (Pemex) в том же Мексиканском заливе летом 1979 года, когда в море вылилось 460 тыс. т нефти. Катастрофа усугубилась последовавшей аварией танкера, с которого в воды залива попало более 10 тыс. т нефти.

Тогда же, в 1979 году, в Карибском море произошло столкновение двух крупных танкеров, результатом которого стали без малого 300 тыс. т вылившейся в воду нефти.

В 1967 году у берегов Франции из-за крушения танкера «Тори Кэньон» в Атлантику попало 120 тыс. т «чёрного золота».

Но наиболее масштабный нефтяной разлив произошёл в Персидском заливе в 1991 году на исходе войны между Ираком и Кувейтом. Тогда иракцы открыли задвижки нефтяных хранилищ и вылили нефть из нескольких танкеров и нефтяных терминалов. В результате в воды Персидского залива попало примерно 1,5 млн т нефти, разливы которой протянулись более чем на 600 км вдоль побережья.

В 2002 году из-за аварии танкера «Престиж» у берегов Испании в воде оказалось 64 тыс. т мазута, разливы которого для окружающей среды куда опаснее разливов сырой нефти, которая быстрее разлагается под действием солнца и кислорода воздуха и в меньшей степени влияет на морскую биоту.

Так насколько велика экологическая катастрофа, произошедшая в Мексиканском заливе весной нынешнего года? Пожалуй, адекватно её можно оценить лишь в сравнении с постоянным антропогенным воздействием, которое оказывают на морские экосистемы промышленные предприятия региона. А также в сравнении с процессами естественной изменчивости морских экосистем, происходящими из-за изменения климата.

В районе Мексиканского залива в штатах Луизиана, Алабама, Джорджия, Техас и Миссисипи находится большое количество промышленных, в том числе нефтеперерабатывающих предприятий. Ландшафт местности низменный, близкий к уровню моря, поэтому многие загрязнения и отходы в более или менее переработанном виде попадают в воды Мексиканского залива. Это одна из причин периодически возникающих опасных явлений — так называемых цветений токсических и вредоносных морских водорослей и простейших. Провоцируются такие «цветения» промышленными антропогенными сбросами, содержащими большое количество чужеродных для морской экосистемы биогенных (питательных) элементов и легко усвояемой органики. Следует сказать, что вредоносные «цветения» могут вызываться и естественными причинами: резким изменением температурного режима, доступных питательных элементов, потоков органического материала. Над выяснением механизма возникновения токсичных и вредоносных «цветений» только в США работают несколько институтов, но до сих пор проблема остаётся до конца нерешённой.

Часть вредоносных видов водорослей и простейших выделяют токсины, которые губительны как для беспозвоночных, так и для рыб и человека. Другие токсины безвредны для беспозвоночных, в телах которых они аккумулируются, но при попадании по пищевой цепочке в высшие организмы оказывают летальное действие, в том числе на человека. Ежегодно в мире только официально регистрируются многие десятки тысяч случаев отравления вследствие употребления в пищу рыбы, моллюсков и других морепродуктов, содержащих фикотоксины (токсические вещества, производимые водорослями). Во время токсичных «цветений» на берегах Мексиканского залива можно наблюдать огромное количество дохлой рыбы, которой скапливается столько, что её приходится убирать, а морепродукты, полученные в таких условиях, становятся негодными для использования.

Ежегодный ущерб туристического бизнеса во время «цветений» токсичных водорослей в штате Флорида исчисляется многими десятками миллионов долларов.

Вредоносным для экосистемы часто становится «цветение», при котором обильно развиваются нетипичные для данной акватории водоросли или простейшие. Подобное «цветение» наблюдалось на прибрежных акваториях Чёрного моря, куда попадали сточные воды нефтеперерабатывающих заводов Болгарии. Если обычно количество типичных для этих вод одноклеточных водорослей в летний сезон не превышает 1–3 г на кубический метр воды, то во время такого «цветения» оно достигало килограмма. А прозрачность воды в местах «цветения» снижалась до 10–15 см против нормы в 10–15 м. Вся эта нетипичная биомасса, которая не усваивается в естественной пищевой цепи, через некоторое время отмирала, разлагалась, потребляя доступный в воде кислород, и оседала на дно. Это приводило к так называемым заморным явлениям, гибели донной фауны, нанося колоссальный вред экосистеме.

Долгое время считалось, что вредоносные и токсичные «цветения» в основном характерны для морских акваторий тропических широт, но в последние десятилетия эти явления наблюдаются и в высокоширотных районах океанов и морей — у берегов Великобритании и Норвегии, в Беринговом море. В 1997–1998 годах вредоносное «цветение» водорослей кокколитофорид поразило воды восточной части Берингова моря, что, очевидно, было вызвано климатическими изменениями среды, связанными с глобальным явлением Эль-Ниньо. Это «цветение» так изменило морскую экосистему, что привело к временному прекращению промысла красной рыбы у берегов Аляски, где улов исчисляется десятками миллионов особей. Оно же стало причиной гибели около 100 тысяч морских птиц, поскольку их основная пища — крупный зоопланктон и мелкие рыбы — переместилась в более глубокие слои воды и на другие акватории.

Другой пример. В результате одного трёхнедельного «цветения» токсичной водоросли на морских рыбных фермах на севере Японии было уничтожено продукции на 500 млн долларов. Сопоставимый ущерб от вредоносных «цветений» терпели морские хозяйства в Норвегии и Канаде. В некоторых районах Баренцева моря богатейшее в мире хозяйство по выращиванию сёмги было целиком разрушено коротким летним «цветением» вредоносной водоросли, делающей водную среду непригодной для дыхания рыб.

Безусловно, апрельский разлив нефти в результате аварии на платформе ВР в Мексиканском заливе нанёс колоссальный ущерб региональной морской экосистеме, который будет адекватно оценён, когда уляжется первая (и во многом эмоциональная) реакция на эти события. Однако, похоже, что масштаб губительных последствий этой катастрофы сравним (а может, и менее значителен) c масштабом экологических последствий вредоносных «цветений» в регионе, происходящих как по вине человека, так и в результате природных явлений.

Уже 10 августа 2010 года, то есть спустя примерно четыре месяца со дня катастрофы на платформе ВР, президент США Барак Обама сообщил, что к тому времени службы борьбы с разливом различными методами ликвидировали 30% попавшей в Мексиканский залив нефти. Около 40% осталось в морской экосистеме и на прибрежной полосе, а 30% — просто исчезло, то есть было переработано экосистемой в ходе естественных химических и биологических процессов.

От разлива нефти страдают очень многие морские организмы. Человек прежде всего обращает внимание на морских птиц и млекопитающих, которые часто гибнут сотнями, а иногда и тысячами. В Мексиканском заливе потери популяций морских птиц составляют лишь малую долю от общей численности, если учесть, что плотность их поселений в этом районе очень высока. Потери морских млекопитающих (это прежде всего дельфины), по имеющимся данным, единичны. Более всего страдают богатые фауна и флора на границе воды и суши — в зоне прилива, достигающей в некоторых районах Мексиканского залива сотен метров. Именно там скапливается разлившаяся нефть, которая, образуя сплошную плёнку, препятствует поступлению воды, кислорода, питательных веществ к морским организмам, что ведёт к их гибели. Это большая беда. Но это та часть морской фауны, личинки которой или она сама переносятся с водой морскими течениями, что способствует быстрому заселению пострадавших участков побережья. Она может полностью восстановиться через 2–3 года. Другая большая проблема — загрязнение нефтью поверхностной морской плёнки. Именно в ней или непосредственно под ней в тропических районах океана концентрируются специфические флора и фауна, многие виды рыб откладывают икру. Но и этот важный компонент экосистемы быстро восстанавливается благодаря переносу с ветровым дрейфом и течениями из соседних чистых районов.

Энергичные действия спасательных служб США по очистке морской воды и пострадавшего побережья — коагулирование, химическое разложение нефти, выжигание её на море, установка загораживающих и одновременно абсорбирующих бонов, уборка загрязнённого песка на берегу — позволили уже в августе на большей части побережья Мексиканского залива снять запрет на ловлю рыбы и отдых и отменить угрозу морским хозяйствам, выращивающим морепродукты.

Конечно, любая подобная авария — экологическая катастрофа. Люди учатся бороться с такими катастрофами и извлекают из них уроки. Добыча нефти из-под ложа океана, в том числе и на больших глубинах, — наше неизбежное будущее, и полностью исключить подобные катастрофы вряд ли возможно. Авария на платформе Deepwater Horizon должна стать учебным пособием для нефтяников всего мира, на основе которого будут разработаны новые стандарты добычи нефти на больших глубинах, способные обеспечить безопасность и эффективные подходы в борьбе с возможными морскими разливами нефти. Ведь добычу нефти на больших глубинах (более 1 км) ведёт не только компания ВР. Лишь в Мексиканском заливе другие компании добывают нефть по крайней мере на четырёх-пяти глубоких скважинах. Уход с шельфов на большие глубины, где располагаются гигантские нефтегазовые месторождения, — процесс необратимый, поскольку именно там сосредоточены основные запасы будущего. Но это — новый уровень геологии, требующий новых технических подходов для обеспечения не только самой добычи, но и её безопасности. Дело в том, что природный газ на этих глубинах при высоких давлениях и низких температурах образует газогидраты — метастабильные кристаллические соединения метана с водой, которыми насыщены поры осадочной толщи. При добыче нефти и сопутствующем разогреве прилежащих к скважине осадков газогидраты разлагаются с образованием свободного газа. Именно это, вероятнее всего, стало причиной аварии на платформе ВР. Давление образовавшегося газового пузыря, запертого сверху и снизу газогидратной «подушкой», неукротимо росло, пока газ не вырвался наверх, что и привело к взрыву и последующему пожару.

Эти новые геологические условия требуют новых технических подходов, технологий и стандартов безопасности, без которых аварии неизбежны. Последствия аварий могут быть гораздо более серьёзными, особенно в северных морях, где ликвидация подобных катастроф затруднена жёсткими природными условиями, а экологический ущерб несоизмеримо более масштабен из-за большей чувствительности биоты к воздействиям и медленного разложения нефти при низких температурах.

Источник Наука и жизнь, №10, 2010 г.

Красные приливы и необитаемые моря: как изменение климата превращает водоросли в биологическое оружие

Янина Крупина

Антропогенное воздействие на живую природу может быть незаметным: иногда следствием деятельности человека становятся катастрофы, которые на первый взгляд выглядят абсолютно «природными». Наглядный пример — ситуация с цветением водорослей в реках, озерах и морях по всей планете.

В последние десятилетия мы все чаще слышим об аномальном распространении водорослей, выделяющих токсины. Токсичные водоросли называют одной из самых вероятных причин экологической катастрофы в Авачинской бухте на Камчатке, аналогичные явления наблюдаются на озере Ведлозеро в Карелии, на пляжах Черного моря, на Байкале, в Финском заливе и Чудском озере.

В Арктике цветение водорослей ускоряет таяние ледников: темный цвет растительности негативно сказывается на способности льда отражать солнечные лучи.

Современные биологи относят этот вид организмов [в смысле сине-зелёные водоросли, но не диатомовые, или не динофлагелляты!] к бактериям, хотя раньше они считались растениями из-за внешнего сходства и способности к фотосинтезу. Активное размножение цианобактерий приводит к загрязнению воды. Выделяемые сине-зелеными водорослями токсины поражают живые организмы, что приводит к заморам рыбы. Для людей питье такой загрязненной воды и купание в водоемах c повышенным содержанием цианобактерий может привести к болезням желудочно-кишечного тракта, почек, печени, аллергическими реакциями на коже.

«Цветные» приливы и их последствия

«Водоросли — это фотосинтезирующие макро- и микроорганизмы, лежащие в основе пищевых цепей в водоемах, — рассказывает Юлия Губелит, старший научный сотрудник лаборатории пресноводной и экспериментальной гидробиологии Зоологического института РАН. — Они являются первичным пищевым звеном для множества животных. По видовому составу водорослей в водоеме можно определить его состояние с точки зрения использования человеком. В последние десятилетия воздействие человека на природу усилилось, что, вместе с изменениями климата, повлекло изменениям в водоемах. Отсюда и пошло массовое цветение цианобактерий и динофитовых водорослей: эти виды способны синтезировать вещества, которые токсичны для других водорослей, животных и человека. Например, «красный прилив», образованный динофитовыми микроводорослями, привел к массовой гибели животных на Дальнем Востоке в 2020 году.

Кроме микроскопических водорослей, в последние три десятилетия в прибрежной зоне мелководных озер и морей стали наблюдаться так называемые «зеленые» и «золотые» приливы. Первые образованы зелеными макроводорослями из родов Cladophora, Spirogyra и Ulva (в обиходе — «тина» и «морской салат»), вторые — бурыми саргассовыми водорослями. Все эти явления наносят большой вред как флоре и фауне, так и человеку». 

Как правило, токсичные водоросли размножаются в теплых водах: в более холодных климатических зонах пик их цветения приходится на летний сезон. Водные экосистемы оказываются уязвимыми к изменениям температуры: сейчас же все чаще в разных уголках планеты наблюдаются аномальные повышения температуры поверхностных вод в реках и озерах. По данным исследования, проведенного журналом Nature, они носят волнообразный характер, и год от года продолжительность теплых периодов растет вместе с температурой воды.

По прогнозам экологов, в XXI веке волны тепла в водоемах будут наблюдаться не только летом и распространятся на несколько сезонов. Некоторые озера будут оставаться аномально теплыми в течение всего года, что сказывается на составе воды. Тем самым потепление поставит под угрозу биоразнообразие озер и прилегающих территорий — «цветение» сокращает насыщение воды кислородом и делает ее слишком токсичной для многих видов рыб.

«У нас на даче в Токсово цветет озеро, — рассказывает Анна Емельянова, жительница Санкт-Петербурга. — Из-за этого вода оказывается менее насыщенной кислородом, и в озере становится меньше рыбы. Если цветение будет усиливаться, есть риск, что исчезнет вся популяция. С реакциями у людей в наших широтах я не сталкивалась, а вот в Уругвае, где я прожила несколько лет, власти нередко объявляют тревогу из-за цветения цианобактерий, и ограничивают купание в водоемах. Приходилось видеть местных жителей с симптомами отравлений: кожными реакциями, рвотой, повышением температуры».

Моря меняют цвет

Аналогичные явления наблюдаются и в океане: изменение климата приводит к повышению температуры воды на поверхности, из-за чего водоросли начинают цвести более интенсивно. К примеру, недавний снимок Земли из космоса показал скопление водорослей в Тихом океане у берегов Японии размером более 500 км в длину и 200 км в ширину!

Содержащаяся в некоторых морских водорослях домоевая кислота и другие токсины могут вызывать неврологические патологии. Эпилептическим припадкам и дезориентации в пространстве оказываются подвержены не только люди, но и, например, каланы, употребляющие в пищу рыбу и моллюсков. 

Точных данных по числу пострадавших от цветения водорослей, нет, как и статистики их влияния на популяции животных. Однако случаи разрушения экосистем и массовой гибели животных от «цветущих» водоемов фиксировали на всех континентах, кроме разве что Антарктиды. Очевидно, что эту проблему не решить моментально, но некоторые профилактические меры все же возможны.

Можно ли победить водоросли?

Как считают эксперты ВОЗ, пока главным способом предотвращения вреда от водорослей остается информирование населения о существующей опасности. Жители прибрежных территорий, в том числе медицинские работники и сотрудники коммунальных служб, а также туристы должны знать о рисках питья из загрязненных водоемов и купания в них.

Если борьба с изменением климата — это глобальная и кажущаяся почти утопической задача, то очистка водоемов — цель гораздо более реальная. Для того чтобы предотвратить цветение рек, озер и прудов вовсе не нужно перестраивать всю энергетическую систему и структуру экономики. Достаточно просто своевременно обновлять и совершенствовать системы очистки сточных вод, и минимизировать использование удобрений в сельском хозяйстве. Вода, предназначенная для питья и личной гигиены, тоже должна проходить дополнительную обработку от водорослей и их токсинов.

«На вопрос, можно ли как-то предотвратить цветение водоемов или использовать водоросли в хозяйственных целях, нет общего ответа, — говорит Юлия Губелит. — Если говорить о цианобактериях и динофитовых водорослях, то максимум, что мы можем сделать — минимизировать поступление питательных веществ (фосфора и азота) со сточными водами. Для этого нужны современные очистные сооружения и технологии.

С «красными приливами» все обстоит гораздо сложнее, потому что они носят глобальный характер и важную роль в их возникновении играет изменение климата и увеличение продолжительности переходных сезонов: весны и осени. Также глобальный характер носят «зеленые» и «золотые» приливы. В последние годы массовое развитие зеленой водоросли спирогиры стало проблемой озера Байкал. С этим явлением пытаются бороться, снижая сбор неочищенных сточных вод. Также разрабатываются новые методы использования масс зеленых и бурых водорослей. Например, кладофора — хороший источник тонкой целлюлозы, а все водоросли в целом — идеальное натуральное удобрение для сельского хозяйства».

Водоросли фукус (бурые) в Онежском заливе в районе мыса Глубокий. Фото: Владимир Трефилов / РИА Новости

Так или иначе моментального эффекта от профилактических мер не будет: снижение числа «цветений» произойдет только со временем — этот процесс может занять десятки лет. Но если не предпринимать никаких мер по уменьшению сбросов сточных вод, «цветение» будет усиливаться, а водоемы становиться непригодным для многих живых организмов и хозяйственного использования. Государствам и предприятиям необходимо гораздо более тщательно подходить к вопросам очистки воды и обязательствам по климату. Только тогда водоросли останутся для нас безобидной водной растительностью, а не превратятся в еще одну страницу климатического хоррора. 

Источник Экосфера

В камчатской экологической катастрофе признали виновными одноклеточные водоросли

Обвиняемые — водоросли. К событиям сентября — октября 2020 года на Камчатке