Нацификация Чили: как беглецы из Третьего рейха помогали генералу Пиночету

Print PDF

Режим генерала Аугусто Пиночета не зря считается самой одиозной диктатурой Латинской Америки. Консультантами его спецслужб служили беглые нацистские преступники. Они же проектировали и направляли внутреннюю политику диктатуры. Все это происходило с одобрением из Вашингтона, где в принципе не видели в творившемся в стране ничего плохого. Ведь Чили при генерале-диктаторе отлично справлялась с ролью одного из основных оплотов антикоммунизма в Южной Америке. Однако у такой политики были свои предшественники в 1940-1950-х годах.

Автор Telegram-канала «Пиночет печет печенье» рассказывает о том, как на пути становления образцовой генеральской хунты в Чили были полностью стерты различия между консерваторами, либералами, националистами и нацистами.

[Это же произошло после фашистского переворота 2014 г. на Украине, где перечисленные силы сформировали «50 оттенков коричневого», а всех прочих загнали в подполье или выгнали из страны. Прим.публикатора]

900 лет одиночества нациста Красноффа

Атаман Всевеликого войска Донского Петр Краснов был повешен 16 января 1947 года в Москве за помощь нацистам. Он прославился фразой «Хоть с чертом, но против большевиков!» Его племянник, фашист Семен Краснов, был повешен в тот же день.

А вот его сын Мигель Краснофф-Марченко получил к уже накопленным им 900 годам тюремного срока очередные 10 лет тюрьмы в Чили за свои художества во время диктатуры Пиночета.

30 июня Мигеля Красноффа-Марченко, Фернандо Лауриани Матурану и Луизу Дурандин Вильясека приговорили к 10 годам за убийство в 1975 году профессора левых взглядов Гильермо Эрнана Эрреры Манрикеса. Оппозиционера вывезли на «Виллу Гримальди», один из самых известных пыточных центров во время диктатуры Пиночета.

Там над ним жестоко издевались, избили до полусмерти, потом отвезли в дом его отца. Однако там его тело не нашли — Манрикеса вывезли в неизвестном направлении и убили.

До этого сеньор Краснофф стал фигурантом дел о пытках в центре Londres 38. Его также обвиняли в убийствах иностранных граждан, в частности французского профессора и левого оппозиционера Альфонса Шанфро. Быть может, у «пиночетовского казака» был какой-то «пунктик» относительно интеллигенции.

Все трое обвиняемых на тот момент совершения преступления были сотрудниками пиночетовской спецслужбы DINA. Ее распустили еще при диктаторе за «неизбирательное применение насилия» и «нарушение законов» — вспоминается анекдот про «выгнали из СС за жестокость».

Многолетнее расследование убийства окончательно завершилось. Апелляции, поданные адвокатами, были отклонены. У Мигеля Красноффа более 80 судимостей и эта, возможно, не последняя. Статьи, по которым он осужден, — это похищения, пытки, убийства и другие преступления против человечности. В настоящее время он приговорен к 910 годам заключения в тюрьме.

Можно сказать, что правосудие восторжествовало и зло покарали. Но ситуация гораздо неоднозначнее, чем кажется на первый взгляд. Невообразимая жестокость Красноффа, полицейских и спецслужб режима Пиночета питалась, как из внутренних, так и из весьма специфического источников — ими были беглые нацисты. Некоторые из них еще до начала диктатуры попали на страницы международной прессы.

Немецкие корни чилийского фашизма

У Чили исторически сложились отличные отношения с Германией. После Тихоокеанской войны 1879-1881 годов, которую страна выиграла у военного альянса Перу и Боливии, власти республики озаботились модернизацией вооруженных сил и образовательной системы. За образец было решено взять Германскую империю. На политиков в Сантьяго произвело огромное впечатление достижения эпохи Бисмарка, рост немецкой экономики и военной мощи. Всего за два поколения Германия превратилась в сверхдержаву — пример выглядел многообещающим.

В 1889 году был основан Педагогический институт, после чего по стране стала внедряться немецкая система образования. А между 1886 и 1906 годами чилийская армия была полностью преобразована по немецкому образцу. Дело зашло настолько далеко, что немецкие офицеры возглавляли Генштаб Чили и штабы вооруженных подразделений.

Германизация Чили, как и соседней Аргентины, которая также присматривалась к «вдохновляющему опыту» новой европейской империи, зашла настолько далеко, что обе страны считались во время Первой мировой войны явными сторонниками Берлина. И Чили не воевало на стороне немцев не потому что не хотело, а потому что физически не могло. Исторический опыт дал отличный фундамент для налаживания связей между чилийской элитой и верхушкой нацистской Германии.

Основой послужили военная элита Чили, а также многочисленные немецкие колонии на юге и в центре страны. Одна из них во времена диктатора Пиночета заслужит печальную славу одного из самых жестоких центров пыток — «Колония Достоинство» (Colonia Dignidad или просто Колония). Здесь страдали около 100 человек (хотя расследования преступлений продолжаются до сих пор). К сожалению, её основатель, педофил и убежденный нацист Пауль Шефер умер в заключении в 2010 году. Сама же Колония превращена в туристический центр.

Немецкие школы при колониях и не только расцвели на юге Чили. Во время Второй мировой войны они считались угрозой для страны из-за пронацистской индоктринации местного педагогического персонала. Но после нее считались лучшими школьными учреждениями страны, готовившими чилийскую элиту. Лютеранская церковь Чили не отставала. Многие ее пасторы поддерживали в прихожанах «арийский дух» — например, Карл Штойбе, глава церкви в городе Пуэрто-Монтт. Нацификация чилийских немцев шла на всю катушку.

Итогом всей этой политики стало образование 5 апреля 1932 года Национал-социалистического движения Чили (MNS). Оно пользовалось поддержкой Берлина, но при этом не было жестко с ним связано. Это, вообще говоря, была общая установка Третьего рейха: безусловно помогать дружественным движениям, посылать инструкторов, оружие, деньги, материалы, но непосредственно не вмешиваться в их деятельность. Движения должны были быть независимы от формальных интересов «материнского» Рейха, поскольку так они могли добиться максимальных результатов.

В 1938 году местные нацисты решили сыграть в свою собственную «арийскую революцию» и устроили путч в Сантьяго. Вооруженное выступление быстро подавили. Захваченные на месте 55 нацистов были тут же расстреляны. Все это привело к развалу движения и, как ни странно, его еще более широкому распространению в стране. Бывшие нацисты, уже не скованные ярлыками, — просто как люди, озабоченные консервативными ценностями и национальным величием Чили, стали проникать в разные партии, группы и движения. Вершиной этого ультраправого «энтризма» стало участие Хорхе Прата, видного деятеля MSN, в правительстве президента Карлоса Ибаньеса дель Кампо в качестве министра финансов в 1954-1955 годах.

Однако на этом политические приключения местных нацистов не закончились. Основанная ими партия «Национальное действие» влилось в 1966 году в состав Национальной партии вместе с чилийскими консерваторами и либералами. Тем самым, кроме массовой работы по фашизации непосредственно самого чилийского общества, чилийские нацисты стали легитимными участниками местной политической сферы.

Однако не стоит думать, что чилийские нацисты были причиной, из-за которой «традиционные» правые партии Чили резко «поправели». Ничего подобного — к началу 1950-х годов они сами готовы были фашизироваться. И в этом им активно помогали США.

Ультраправый «прыжок к прогрессу»

В 1948 году в истории Чили произошло небывалое — коммунисты вошли в правительство в составе радикальной коалиции. В нее на тот момент входили радикалы (левый откол от либералов), либералы и коммунисты. Проблема была в том, что у власти в США стоял Гарри Трумен, который к тому времени уже решил, что коммунизм необходимо останавливать по всему земному шару. И если для этого нужны военные вторжения, перевороты или даже ограниченная ядерная война, — то это нормальная, необходимая плата для выживания капиталистического Запада и гегемонии Вашингтона.

На президента Чили Габриэля Гонсалеса Видела оказали необходимое влияние, после чего в 1948 году был принят «Закон о постоянной защите демократии». Компартия запрещалась, чисткам и принудительному закрытию подвергались все «фронтистские организации». Последнее положение было мощным юридическим изобретением американских пропагандистов: мало было уничтожить общественные организации оппонентов — нет, любые организации, которые слишком уж сильно противодействовали открыто антидемократическим нормам, следовало закрыть как «криптокоммунистические», входящие в «широкий фронт».

Закон продавливался чилийскими консерваторами и поддерживался местными либералами. Из-за него первые пережили раскол — от них отложилась группа, которая в будущем станет основой «Христианско-демократической партией» (ХДП). Отменили его только в 1958 году.

Чилийские консерваторы к этому времени стали одними из основателей и основных двигателей «Конгрессов против советского вторжения в Латинскую Америку». Эта сеть ультраправых и крайне правых организаций с самого начала курировалась ЦРУ. Они выделили деньги на первый Конгресс 1954 года, который проводился в Мексике под эгидой «Народного антикоммунистического фронта Мексики» (FPAM).

Целью симпозиума было не только устроить смотр антикоммунистических сил по всему региону — в ЦРУ собирались с его помощью развязать информационную войну, которая будет способствовать уничтожению левого правительства Хакобо Арбенса в Гондурасе. Однако результат получился неудовлетворительный, так как под эгидой ультраправой FRAM собрались силы, которые не испытывали друг к другу каких-то симпатий.

Тут были националисты и фашисты, которые были настроены против Америки. Были сторонники США, такие как чилийские и бразильские ультраправые и антикоммунисты. Были католические ультраправые из Аргентины, для которых США были обителью разврата — они были прямыми апологетами испанского диктатора Франсиско Франко и выступали за «третий путь» — не за США, не за СССР, а за «нормальный фашизм», как Гитлер и Франко завещали.

Журналист и издатель Хакобо Тиммерман, которого арестовали в 1977 году аргентинские военные, вспоминал, что они откровенно говорили ему:

«Мы доделаем за Гитлером то, что он не успел сделать в Европе».

Ему повезло, и он не стал одним из тех заключенных, которых не сбрасывали с вертолетов и забивали в подвалах пыточных центров. В 1979 году его выпустили из страны и выслали в Израиль.

К дальнейшей фашизации чилийских правых подтолкнул военный переворот в Бразилии в 1964 году. Так как консерваторы в обеих странах часто лично знали друг друга, государственный переворот был воспринят абсолютно положительно. Коммунистов не допустили к власти, армия заявила, что как только исправит «преступные действия» левых, так тут же в Бразилии воссияет «правильная» демократия.

Причин для ужасов у местных правых было не просто много — их было даже слишком много. Президентская кампания 1964 года в Чили столкнула двух политиков — Эдуардо Фрея Монтальву и Сальвадора Альенде. Оба они были неприемлемы для правых. Фрей был главой ХДП, он был одним из основных оппонентов закона 1948 года против коммунистов.

Его вместе с партией считали «предателями правого дела», которые своей программой реформ подрывают чилийскую демократию. Альенде же был просто кошмаром наяву для правых — социалист, который агитировал за еще более радикальный подход. Из-за этого правые развязали настоящую пропагандистскую «кампанию ужаса», в которой уже явно заимствовали риторику из арсенала нацистов. Наиболее яростные националисты — теперь местные нацисты назывались так — говорили об «ударе ножом в спину чилийской демократии», явно намекая на известный лозунг немецких фашистов.

Избрание Фрея президентом подоткнуло крайне правых к консолидации своих рядов. Так и родилась в 1966 году «Национальная партия», в которой фашизация традиционных либералов и консерваторов продолжилась с утроенной скоростью. Ее основными противниками считались левые христианские демократы и блок «Народное единство» (UP), состоявший из коммунистов, социалистов и их союзников. Победа Сальвадора Альенде, кандидата от UP, привела местную нацифицированную правую оппозицию в необычайное возбуждение. Фашисты тут же начали действовать, пытаясь уничтожить своих оппонентов.

Нацистские преступники в Чили

Ультраправый военный переворот 1973 немедленно легализовал буквально все нацистские практики. Немецкие фашисты, которые массово бежали из Европы в Аргентину (более 12 тысяч человек) и Чили (примерно одна-две тысячи человек, точных данных нет), поступили на службу местных силовых структур.

Местная среда к этому времени была готова принять в своих объятия любого нациста, лишь бы он помогал расправляться с «коммунистами». Под последними подразумевали любого противника пиночетовской диктатуры. Подавляющее большинство их никогда не были выданы и никогда не были осуждены. Более того, в подавляющем большинстве не известны даже их настоящие имена. Однако одно такое имя достаточно известно, чтобы о нем рассказать.

Это Вальтер Рауфф, помошник Рейнхардта Гейдриха, полковник СС. Он не просто был одним из изобретателей мобильных душегубок, он руководил их отрядом на восточных оккупированных территориях. Прямо или косвенно он причастен к убийству 100 тысяч человек. Его арестовали в Италии в 1945 году, но он смог бежать — вначале в Сирию, а потом, когда его обвинили в терроризме, через Италию в Чили в 1949 году.

Там Рауфф воспользовался очень благоприятным отношением к бывшим нацистам военной верхушки страны. Как вспоминал американский посол во время Второй мировой войны, практически каждый чилийский генерал подчеркнуто нейтрально относился к делу союзников по антигитлеровской коалиции. Но попадались и более откровенные экземпляры. Например, генерал Франсиско Хавьер Диес был не просто нацистом, но и руководил довольно многочисленной пронацистской организацией. Эти настроения только усилились при президенте Хуане Антонио Риосе (1942-1946), который даже в Вашингтоне считали открытым сторонником Третьего рейха.

Ничуть не скрываясь, Рауфф вначале был ранчеро, а потом стал сотрудником нескольких фирм, которые работали с ФРГ. Он несколько раз въезжал и выезжал в Европу, никто его не задерживал. Однако немецкая фемида немного опомнилась под напором местных левых и союзов узников концлагерей, и выпустила в 1962 году запрос на поиск и экстрадицию нацистского преступника.

Чуда не случилось. Посол ФРГ в Чили Ханс Штрак сделал все, что от него зависело, чтобы Рауффа не выдали по запросу. Он «придерживал» официальные уведомления от германских судов, он откровенно плевал на официальные запросы от правительства. Наконец, он нашел кучу причин, чтобы оспорить на бюрократическом уровне основания для запроса.

Более того, он получил свое назначение в Чили именно потому, что был не согласен с требованиями преследовать нацистов за совершенные ими преступления, а также из-за несогласия с политикой выплаты репараций пострадавшим евреям. И в этом его поддерживало огромное число германских госслужащих, включая дипломатов и военных.

Пока Рауфф сидел и ждал разбирательства со своей экстрадицией, его в тюрьме посещали чилийские офицеры. Консул ФРГ особенно запомнил двоих. Они без обиняков заявили, что

«Нюрнбергский суд был ошибкой, и дальнейшее наказание того, кто просто выполнял приказы, могло подорвать весь принцип дисциплины в чилийской армии».

Для них бывший полковник СС был просто «хорошим служакой, честно исполнявший свой долг», суть которого они понимали очень просто — следуй приказам и истребляй коммунистов.

По их словам, Верховному командованию надо было вмешаться в это дело. Одним из этих людей был будущий диктатор Аугусто Пиночет.

ФРГ так и не получила Рауффа. Суд отказался выдавать его, потому что сроки выдачи по совершенным преступлениям были превышены. А после переворота «отменный служака» получил должность в пиночетовской спецслужбе DINA. Неизвестно, сталкивался ли он с Мигелем Красноффом-Марченко — однако известно, что его консультации очень ценились пиночетовскими спецслужбистами. В конце-концов, немецкий нацист просто занимался знакомым делом — убивал коммунистов, левых и врагов ультраправого режима своего босса, генерала Пиночета.

Всесильный глава пиночетовской спецслужбы Мануэль Контрерас Сепульведа так доверял Рауффу, что тот частенько определял дальнейшую судьбу схваченных оппозиционеров. Многих оправили в «Колонию Достоинство» по приказу этого нациста. Согласно показаниям многочисленных свидетелей, с 1976 года Рауфф работал на МВД Чили. Работа была той же, зато теперь охват был — миллионный. Внутренняя политика подавления и преследования оппозиции в пиночетовской Чили была создана людьми типа этого нациста. Он умер в своей постели в 1984 году в возрасте 77 лет.

Убийство — не проблема

Такое массовое использование пыток и заключения постоянно подпитывалось заявлениями самого Пиночета.

«Даже некоторые основные блага, такие как сохранение жизни, не являются абсолютными … само право на жизнь, которое в принципе существует у каждого человека, предполагает, однако, что личность не совершила преступления, наказуемого по справедливости смертью, как, например, убийство или государственная измена»,

— заявил диктатор в одной из своих речей.

Концепция, согласно которой жизнь человека легко ограничивается интересами государства, переплеталась с концепцией «естественного права» и покоящегося на нем «естественного порядка». У Пиночета и сторонников его режима, это принимало вполне законченную форму «естественной иерархии» людей, на вершине которой были достойные — богатые, богобоязненные католики, люди традиционных ценностей из числа «расово правильных чилийцев» — под последними часто подразумевались потомки «настоящих» европейцев, тесно связанных с колониальной элитой и крупнейшими латифундистскими фамилиями страны.

Так что ничего удивительного в том, что заповедником пиночетизма в современном Чили является регион Араукания — место концентрации крупнейших землевладельцев, которые ведут нескончаемую войну за территорию с коренным населением, индейцами мапуче.

Страница чилийского нацизма не закрывается с очередным приговором Мигелю Красноффу-Марченко. Еще в начале 2000-х годов на здании чилийского Минюста, прямо напротив президентского дворца, висела памятная табличка, где расстрелянные в 1938 году нацистские путчисты были названы «мучениками». Якобы они погибли «за народ» и их «кровь спасла Чили». Монумент нацистских «жертв» демократического режима в те же времена стоял на кладбище в Сантьяго.

Ультраправый кандидат и сторонник Пиночета Хосе Антонио Каст набрал на последних выборах 45%. Его отец был нацистом, а потом спокойно жил в Чили, поддерживал Пиночета. Его сын дорос до верхов Республиканской партии страны, которая является ультраправой наследницей «пиночетизма». Руководство этой партии, как и Каст, не видит никаких проблем со «стабильностью», которая была установлена во времена диктатора — мол,

«да, это была стабильность, которую спроектировали и осуществили с помощью нацистов, но оно того стоило».

Пока такие настроения широко распространены в Чили, рано закрывать страницу местного фашизма.

Источник: Пиночет печёт печенье