Как россияне полюбили «поезда дружбы»

Print PDF

 Решение о демонтаже памятника генералу Ли, продаже его на аукционе и переименовании парка, носящего его имя, было принято горсоветом Шарлоттсвилля в начале этого года. Нет никаких поводов сомневаться в репрезентативности такого решения. Шарлоттсвилль — один из самых левых городов штата [Виргиния], университетский город. Кстати, Трампа там поддержали всего 14% голосовавших.

12 августа в Шарлоттсвилль съехались ультраправые со всей страны. Они вышли на улицы с оружием, со свастикой и в белых колпаках — против цивилизованного решения, принятого большинством жителей. И не просто вышли, они были готовы убивать за свою позицию.

Давайте просто посмотрим на этих людей медленно и вдумчиво…  Российской публике их постарались не показывать — иначе россияне заподозрили бы, что уже это где-то видели.

Может быть, это примазавшиеся маргиналы или провокаторы, и не все так однозначно? Может. Но, во-первых, таких фотографий море. И не понятно, зачем бы не-фашистам устраивать факельное шествие. Во-вторых, мобилизация на акцию в Шарлоттсвилле шла через фашистские сайты. Фашисты здесь не случайность, они — стоящая за массовкой структура. В-третьих, самые разные политические силы, в том числе и осуждающие перенос памятника — республиканцы, называющие себя социалистами псевдолевые и пр. — с разной интонацией, но называют собравшихся нацистами.

Наконец, если остаются сомнения, всегда можно пойти по короткому пути и просто спросить у американских марксистов. Уж они-то наблюдали ситуацию в развитии и должны знать, кто есть кто. Как и в случае с Майданом, оценка местных коммунистов абсолютно однозначна: движение массовое, но антидемократическое; это фашисты.

Обратите особое внимание в ролике… — нет, не на то, что пострадавших от наезда автомобиля спикер альт-райтов называет тупыми животными, — а на состав приехавших маршировать за генерала Ли. Это почти все,  как на подбор, белые мужчины среднего возраста. Женщин среди них можно посчитать на пальцах одной руки. Чернокожих — на пальцах другой.

Теперь давайте посмотрим на контрпротестующих. На фото — момент перед терактом, сейчас машина врежется в толпу. Мы видим мужчин и женщин, белых и черных. Мы видим черный флаг, красный флаг, вдалеке — флаг антифашистской Испанской республики.

Мы видим на съемке среди контрпротестующих стоящих живой цепью служителей нескольких конфессий, вроде бы преграждающих дорогу к церкви. (Всех, кроме протестантов, американские ультраправые тоже считают подозрительными недочеловеками [белых протестантов — негритянские церкви тоже протестантские]).

Мы видим коммунистических боевиков — воплощение гендерного равенства.

Мы видим студентов с самодельными плакатами, стоящих под дубинками и струей газа.

Мы видим юных девиц и немолодых теток. Рядом — белых и цветных. Мы видим обычный простой народ. Тех, кто не нуждается в превосходстве белой расы и хочет, чтобы его оставили в покое в его дружном многообразии.

В нашей ксенофобской пропаганде любят завернуть, что белые американцы напуганы ростом черного населения, миграцией и крушением устоев. Посмотрите на этих людей. Похоже, что они напуганы?

Нет, они не напуганы. До теракта у этих людей было море лозунгов. После него стали выделяться два: STOP HATE — остановить ненависть — и MAKE RACISTS AFRAID AGAIN, дословно «заставим расистов снова бояться», одновременно отсылка к истории и пародия на предвыборный лозунг Трампа. Думаю, коммунистам не надо объяснять, где чей. )

Казалось бы, как при этой совершенно очевидной картине можно поддерживать альт-райтов? Чтобы понять это, остановимся немного подробнее на том, что говорится о Шарлоттсвилле.

Люди с хорошими лицами

Сердца российской публики покорил Аллен Арментраут из Северной Каролины, мрачно стоявший возле памятника, в то время как вокруг него суетились разъяренные оппоненты — показывали факи, скандировали оскорбительные кричалки и просто рассказывали ему, какой он мудак. Лучше всех общее впечатление выразил Дмитрий Ольшанский:

«Мальчик стоит так спокойно, словно бы и нет перед ним этой обезьяньей помойки, словно бы на площади он один — и его генерал».

А теперь добавим контекст. На дворе 15 августа — прошло три дня с момента трагедии. Завтра должны хоронить погибшую от рук расиста 32-летнюю Хизер Хейер. Все еще находятся в больнице пятеро пострадавших, доставленных в критическом состоянии. Расисты не скрывают злорадства:

«Я рад, что девушка умерла»

и все в таком духе. Градус пониже, чем с «жареными колорадами», но вектор высказываний тот же. Общественность рвет и мечет по поводу бездействия полиции, упыря-президента, а больше всего — по поводу заезжих зигометов, которые убили и покалечили их земляков. И тут к памятнику Ли выходит картинный эрик картман с винтовкой и пистолетом. Из Северной Каролины, ага. Приехал порадеть за то, чтобы местные и дальше любовались на борца за рабство.

Ну да, он спокойно стоит среди разъяренных студентов. А чего ему не стоять? Студенты безоружны, парнишка под камерой, кроме того, за его безопасностью следит коп. Когда копу надоело, он эвакуировал скромного героя из опасного окружения.

А вот другой пример: несколько студентов с плакатом в толпе фашистов. Рядом с ними не оказалось ни полиции, ни журналистов из AP. В общей массе сообщений о стычках сложно понять, чем кончился этот инцидент. Видно, что двое парней встали перед плакатом, прикрывая девиц «в тылу». Больше не знают о нем ничего. В этот день получили травмы еще как минимум 15 человек, не считая жертв теракта.

Напоследок стоит упомянуть, что белое превосходство не всегда выглядит так, как в случае с Арментраутом. Будь поблизости ребята из Redneck Revolt (это такие вооруженные огнестрелом афа — анархисты и коммунисты) — мы могли бы увидеть другой ролик. Например: оппоненты невыразительно кладут руки на оружие и тот, у кого меньше шансов, сливается. Но RR поблизости не оказалось, то ли повезло, то ли парень специально так подгадал. В общем, хорошо, что для Арментраута все закончилось так мирно. Плохо, что соотечественники встали на сторону такого героя.

Нельзя воевать с памятниками

И это говорят россияне, которые вот прямо сейчас ставят памятники Сталину, сносят памятники Сталину, ставят памятники Николаю II, а потом отламывают голову, устанавливают мемориальные доски Колчаку и Маннергейму, после чего бесконечно их вандализируют и наконец убирают с глаз долой. У каждого такого «ценителя прекрасного» есть свое мнение, где должен стоять памятник Владимиру и куда надо засунуть памятник Ивану Грозному или героям АТО с мечом и Diablo.

Однако когда эти вопросы решают американцы, в русском человеке вдруг просыпается такой возмущенный эстет, словно кто-то на его глазах пытается сжечь Мону Лизу.

«Они бы еще памятник (имярек) снесли!»

— с большим остроумием отмечает он.

Соберитесь, тряпки! Скоро на Украине появятся памятники Бандере, Петлюре, Шухевичу и пр., и вы с вашим морализаторством будете выглядеть еще глупее, чем сейчас.

Но ведь сейчас по всей стране несанкционированно валят памятники! — Да. Более того, вычисляют и выгоняют с работы участников факельного шествия, вламываются в дома, в окнах которых установлены флаги конфедератов и пр. Это реакция на теракт. И это не просто «возьмемся за руки, друзья, чтоб не пропасть поодиночке». По сути это ответный террор, и то, что он направлен в основном против символов, говорит об исключительном гуманизме пострадавшей стороны.

Впрочем, есть люди, которые считают, что это слишком жестко. Что надо умасливать альт-райтов любовью и добром. Но по опыту Украины мы знаем, что путь любви, добра, раздачи печенек не всегда кончается хорошо.

— А что же вы на исламские теракты в Европе так не реагируете? — спросит какой-нибудь бдительный фашист. Простые европейцы не являются субъектом этого конфликта (в отличие от американских анти-расистов — там теракт был направлен именно на то, чтобы сломить их волю, и именно поэтому их поведение так важно). Исламские теракты направлены на военную и финансовую верхушку ЕС, которой на простых людей, гибнущих на улицах европейских городов, абсолютно плевать. Впрочем, свои меры она, разумеется, принимает. Простые европейцы здесь — просто сопутствующие жертвы. В этом смысле не имеет никакого значения, как они отреагируют на теракты, — их все равно будут взрывать, пока «высокие стороны» не угомонятся. Своей мирной риторикой они решают другую проблему — проблему единства общества, борьбы с ксенофобией, адаптацией мигрантов. Лучше, чем ничего.

[здесь автор неправ: в 90% случаях это следствие исламофолии левых, работающей в конечном счёте на рост правых настроений в той же Европе. Исламисты — такие же ультраправые, только в другой, непривычной для нас культуре. Во второй мировой они вместе воевали за рейх, потом гитлеровцы находили прибежище на Ближнем Востоке не менее чем в США и в Латинской Америке и пр.

Опять же, более что ультраправые «войны белой расы» и исламисты — близнецы-братья, с общим для обоих бэкграундом: антинегрским расизмом, антисемитизмом, идеей, что революции, начиная с Великой Французской — (жидо)масонский заговор, взаимным заимствованием террористических практик и пр. Подобная слепота не делает левым чести, также как вписывающимся за «наследие Юга»: в обоих случаях они предают собственную идеологию, оставляя во власти реакции европейских мусульман и белых бедняков соответственно — вместо освобождения их от предрассудков.

И мирные европейские обыватели, не говоря о евреях — для исламистов легитимная цель ровно потому, что для людей, над которыми они хотят господствовать, воплощают собой лучшую, более свободную жизнь — без бога (или вспоминать про него лишь время от времени), без средневековых предрассудков (особенно тяжёлых для женщин, но и мужчин тоже) человеческие отношения без пренебрежения/ненависти к «неверным», в общем «принципы 1789 года» (а частью и 1917).

Поэтому они убивают, чтобы отвратить «своих» пересекать эту грань — как европейских мусульман, так и граждан Туниса, Алжира, Египта и пр. (так получилось, что исламизация этих стран шла от их родственников, осевших во Франции и других евространах, вследствие предательства левыми — да и либералами — своей идеологии. Понятно, с куда большим рвением они убивают прогрессистов, социалистов, атеистов, феминисток в «своих» странах, вплоть до великого египетского писателя Нагиба Махфуза. Как говорили они во время гражданской войны в Алжире 1989-1998 гг.: «сражающийся пером умрёт от ножа» (пули, бомбы, etc.).

Но и обычные граждане сгодятся, чтобы изолировать мусульман от «вредных влияний». Для американских ультраправых врагом в подобной ситуации оказывается «красный», «радикал» и «левак»: у обывателей они надеются найти понимание, рассчитывая на некую долю «100%ных американцев». И что эта доля медленно, плохо, но истончается, симпатии к социализму и атеизму даже в такой реакционной стране, как США, растут, заслуга тех, кто как в Шарлоттсвилле, становится на пути расистов, нацистов и т.д.

В этих условиях в США надо поддерживать ультралевых, и именно за пренебрежение к «наследию Юга», также как среди европейских мусульман и в их странах исхода — прогрессиcтов, атеистов и феминисток. Чтобы помочь этим людям освободиться от религии и связанных с нею мерзостей, вроде рынков малолетних невест, «убийств чести» и пр., а не поддерживать их как «религию угнетённых». Последнее, как показывает французский пример, лишь укрепляет стену гетто с «внутренней стороны», притом что исламофобы на Западе достаточно её строят с внешней, и требуется разрушить обе. См., например, как расисты использовали историю с роттерхемскими педофилами. Опять же, Латинская Америка и другие потенциально слабые звенья» глобального капитализма могут стать красными лишь после того, как США станут хотя бы розовыми: а для этого противостоявшие «поездам дружбы» в Шарлоттсвилль должны победить по всей стране.

Тем более ни о каком общественном прогрессе  речь не идёт, пока эти люди находятся под влиянием клерикалов. Ислам (как и индуизм) религия живая, в отличие от христианства с иудаизмом, где Просвещение если не раздавило гадину, то придавило и зубы вырвало. Поэтому здесь пока люди слушают мулл (за которыми всегда стоят бай и буржуй, как некогда в Закавказье и Средней Азии): трудящиеся по их воле выберут реакционные варианты, , даже когда социальные обстоятельства принуждают к иному. Это же верно для общества «белого Юга». См. интервью алжирской феминистски Эли Марьем Лукас, или иранской Марьям Намази. И прогрессистов с левыми будут слушать только тогда, когда снизится религиозность, и именно их усилиями, не извне.]

Сейчас протесты развалят Америку

Это миф, придуманный кремлевскими пропагандистами на заре санкционной войны. На фоне воплей, что России скоро конец, был рожден ответный идиотизм — стала муссироваться тема, что США скоро выродятся и развалятся по причине гей-браков, массовых протестов, афро-американцев и феминисток (то есть всего того, чего в РФ почти нет). У нас мудрый президент твердой рукой ведет Россию в светлое будущее, а глупые пендосы и не знают, что им скоро конец, — так можно кратко сформулировать стержневой тезис этих агиток.

До 2014 года США пережили:
☻Гражданскую войну;
☻анархистский терроризм;
☻общенациональные забастовки;
☻поход на Вашингтон ветеранов Первой мировой, который пришлось разгонять танками;
☻многомиллионные антивоенные протесты во время войн в Корее, Вьетнаме, Афганистане и Ираке;
☻митинги «врага Америки №1″ Малькольма Икса и мечтателя Мартина Лютера Кинга, — а также тысячи терактов и вооруженных выступлений их сторонников в 1960-70 годы;
☻легендарный Лос-Анджелесский бунт;
☻захваты административных зданий и блокаду портов движением «Оккупай Уолл-стрит»;
☻ежегодные пьяные дебоши на Суперкубке
и многое, многое другое.

Но после 2014 года любой чих преподносится как беспрецедентный симптом развала и краха Америки. Для тех, кто вчера родился, это должно звучать убедительно. Подспудный смысл этой пропаганды в том, что Трамп выгоднее для России, чем Клинтон. Однако если задаться вопросом, а что хорошего он сделал или чего плохого не сделал, то ответа вы не найдете. Даже если бы Трамп почему-то захотел добиться потепления отношений с РФ, провернуть это он не сможет. Точно так же, как Обама не смог добиться закрытия Гуантанамо. Но Обама пытался, он издал указ о закрытии тюрьмы, многократно поднимал этот вопрос — его усилия очевидны. А что сделал для России Трамп?

Скорее всего, истинный месседж этой пропаганды: сидите, россияне, дома и радуйтесь Путину. Потому что — о ужас! — комик Тревор Ной покритиковал Трампа, митингующие обвиняют Трампа в расизме — теперь Америке точно конец! А вы ведь не хотите, чтобы то же самое случилось и с Россией?

[Другая цель гг.охранителей, которую они чают достичь такой пропагандой — чтобы у нас не смели тронуть полицию, боялись её также, как в США, где застреленным и избитым в участке могут быть все, в т.ч. представители «чистой публики», в т.ч. негры и бедняки. И чтобы наша полиция могла себя вести с протестующими, как американская — бить, стрелять, фабриковать дела как удобно. В условиях нарастающих социальных проблем, понятно, кому это выгодно.]

Непонятно, чего российская публика вообще вцепилась в Трампа. Да, в США есть силы, которые спят и видят, как его свалить. Ну и что? Ради его поддержки вы готовы вписываться за откровенных фашистов? В чем непреходящая ценность такого президента? Трамп ваша бабушка, или что? Почему его надо поддерживать любой ценой?

Потом не удивляйтесь обвинениям в поддержке фашизма не только со стороны рупоров Госдепа, но и со стороны объективных наблюдателей. Не знаю, в курсе ли американские антирасисты, что россияне называют их «обезьянами», но не сомневайтесь — это их неприятно удивило бы.

В результате позиция России по фашизму выглядит как минимум непоследовательной [не только «выглядит», но и является все эти годы]

Чем хуже для США, тем лучше для нас?

Есть мнение, что беспорядки в Штатах надо поддерживать, потому что это дестабилизирует и приведет к краху государство, доставляющее проблемы народам по всему миру. Здесь, по сути, проявляется та же вера упомянутый пропагандистский миф, только со знаком «плюс». В реальности протесты в США закономерно приводят к тому, что у ставящих конкретные цели протестующих (афро-американцев, рабочих, геев, женщин и т. д.) становится больше прав.

Благодаря этому жизнь в США продолжает становиться лучше для основной массы населения, и это можно только приветствовать.

Стоило ли ломать копья из-за какой-то статуи?

В этом вопросе уже есть ответ — борьба идет вовсе не за статуи. Какая бы символическая цель не стояла перед отдельной протестной акцией, символические цели не является сутью конфликта, который объективно должен разрядиться столкновением. Пожалуй, самый яркий пример – это начало первой мировой. Будь тогда соцсети — и мы бы унаследовали кучу постов, что война началась из-за одного боснийского студента [пример неудачный. Студент сербский; за ним стояла  террористическая организация Генштаба этой страны, руководимая из Петербурга и Лондона, специально для развязывания Первой Мировой, см. анализ М.Н.Покровского. Пример лучше — война в бывшей Югославии, как бы начавшаяся «с одного «матча ненависти«].

Для людей всех возрастов и цветов кожи, которые вышли на контракции, расизм не история. Для них это реальность. Среди черных доля бедных непропорционально высока по сравнению с остальными этно-расовыми группами. Они чаще не имеют право голосовать, потому что для получения ID существует фактический имущественный ценз. Их чаще безосновательно и безнаказанно убивает полиция. Фраза Маяковского «Белую работу делает белый, черную работу — черный» остается точной характеристикой текущего положения дел. За одни и те же преступления против белых черные получают более жесткие наказания, чем белые. Бедность создает проблемы, проблемы порождают расовые стереотипы, стереотипы закрепляют униженное положение черных.

И в то время как социальные психологи да и просто адекватные люди видят в этом наследие рабства, которое надо преодолеть, другая часть общества предлагает в это самое рабство вернуться.

Хитрый план

Есть версия, что снос памятника в Шарлоттсвилле — это хитрый план, чтобы подставить Трампа. Закулиса, желающая привести к власти Клинтон, знала, что это вызовет массовое фашистское выступление и наезд автомобиля на участников контр-акции. Зная это, легко было предположить, что президент в первом же выступлении возложит равную ответственность за случившееся и на виновника, и на жертв теракта. И, конечно, после этого глупые американцы, не подозревающие, что все это было устроено только чтобы скинуть Трампа, устроят антирасистские выступления и станут пешками в чужой игре…

Это случай медицинский, журналистика тут бессильна.

Какая нам разница, США далеко

В самом деле, почему нас должно волновать, какое положение в США занимают расисты и кто там вообще у власти. Мы-то живем в России, а это другое полушарие!

Идеологии являются глобальными. Франция тоже была далеко, когда там возникла Парижская коммуна. Германия тоже была далеко, когда взяла курс на фашизм. Либерализм тоже отнюдь не российское детище. Но все мы знаем, как эти течения повлияли на Россию.

Казалось бы, что плохого в том, чтобы помогать правым за океаном, чтобы они развернули США от потуг на глобальное господство к этнической замкнутости, сохе и репе? А знаете, откуда российские борцы с абортами, типа омбудсмена Кузнецовой, берут свои агитки? Они переводят американские методички. Связи между деятелями клерикального движения в России были установлены еще в 1990-е годы, и в 2000-е годы они только укрепились. Одной из наиболее активных организаций является Американский совет семей, активно взаимодействующий с отдельными представителями российской властной верхушки и церкви. Так что безнаказанно плевать в колодец к соседу не получится: усиливая правых там, вы усиливаете правых здесь. [Плюс агитация правых за вседозволенность полицаев, «как в Штатах», и чтоб тронуть не смели]

Императив Канта

В этом противостоянии существует три стороны: расизм, антирасизм и эльфизм. Последний представлен риторическим вопросом:

«А если антирасисты тоже кричат, митингуют, запугивают оппонентов — то чем они тогда отличаются друг от друга?».

Давайте вспомним, как устроен мир. В предвыборной гонке соперники отличаются вовсе не тем, что один ведет агитацию, а другой нет. И если вас вдруг кто-то спросит: «Но если они оба проводят встречи избирателей, раскидывают по ящикам рекламу, участвуют в дебатах, то в чем же разница?» — вы решите, что перед вами дебил.

Когда Гитлер напал на СССР, Сталин не стал рассыпаться цветами и радугами, а двинул против него армию. Обе стороны атаковали, отступали, проводили бомбардировки, рыли окопы, допрашивали пленных, носили униформу и пр. Так делают все боеспособные армии. Означает ли это, что между ними нет разницы? Нет, это означает, что одна и та же сфера деятельности требует схожих усилий для достижения успеха. Если вы повар, вы будете смешивать продукты, если вы футболист, вы будете бегать, — иначе на этом поприще вы проиграете. Разница между политическими субъектами не в общих методах (от агитации до террора) — они у всех одинаковые. Разница в целях, в программе. Расисты добиваются господства белых, антирасисты добиваются равноправия.

Точно так же контраргумент «нам можно, вам нельзя» с головой выдает кухарку, которую Владимир Ленин так и не научил управлять государством. Мол, если мы не хотим, чтобы в Польше или тех же США сносили наши памятники, мы не должны сносить памятники реакционерам, а иначе получается двойная мораль. Как же так, одним можно, а другим нет?!

Если бы говорящие это на минуту спустились на грешную Землю, они бы обнаружили, что политические режимы, стоящие у власти в любых странах, имеют право лишать людей свободы, средств к существованию и даже убивать их. И они ежедневно пользуются этим правом. А вот если сам говорящий вдруг решит присвоить себе те же функции, то специальные люди ему быстро все объяснят. Во всех государствах, на протяжении всей классовой истории «одним можно, другим нет».

Конечно, гражданину А. приятнее общаться с гражданином Б., зная, что тот признает за ним те же права, что и за собой — но речь-то идет не о соседях по даче, а о политических режимах. Сделать так, чтобы «было можно» расистам и антирасистам, фашистам и антифашистам невозможно. Это не мнимые самоидентификации, которые легко отбрасываются, это реальные противоречия.

Говорящие «ультраправые в отместку снесут наши памятники!» живут в своем воображении. Как будто хоть где-то у коммунистов и фашистов есть консенсус. Или как будто этот консенсус устанавливался не автоматами бойцов и кулаками антифа. Так что пожелаем товарищам удачи в их борьбе.

Источник communist.ru

P.S. Кратко про памятник генералу Ли

Памятники сносят всегда, а памятники, которые увековечивают политических деятелей, эпохи и воззрения — тем более. Если бы человечество пребывало бы неизменно и не развивалось, памятники бы не сносили. При этом есть разница, какие памятники и кому сносят и увековечивают. А главное — кто, какая власть.