Культ книги в РККА: как красноармеец стал главным пропагандистом грамоты в стране

Сергей и Алексей Ткачёвы. Между боями. (1957-1960 гг.).

В продолжении темы «Наркомздрав. Красная армия и борьба за культуру»

В 90-е в одном из выпусков программы «Городок» вышла миниатюра «Большевики ликвидируют неграмотность». В ней латыш-чекист в черной кожанке (Юрий Стоянов) и партийный чиновник (Илья Олейников) собирают сельский сход.

Забравшись на телегу, они проводят короткий опрос и внезапно выясняют, что в деревне грамотных нет, и что даже письмо Ленина к крестьянам никто из собравшихся прочитать не сможет. Пошептавшись, представители новой власти достают револьверы и расстреливают всех деревенских жителей до единого.

Кое-что в миниатюре Олейникова и Стоянова было правдой. Естественно, отлынивающих от обучения никто и не думал расстреливать, однако злостных прогульщиков занятий действительно могли привлечь к уголовной ответственности. Кроме того, в двадцати шести губерниях к осени 1920 года курсы учителей были созданы именно органами ВЧК. Между тем, просвещение в стране с двадцатипроцентным (!) уровнем грамотности было настоящим тектоническим сдвигом, переоценить который сегодня довольно сложно.

А все началось 26 декабря 1919 года, когда был дан старт кампании по борьбе с безграмотностью. В этот день Совнарком опубликовал декрет «О ликвидации безграмотности среди населения РСФСР», который предполагал в кратчайшие сроки научить писать и читать «на родном или на русском языке» всех жителей молодой советской страны в возрасте от 8 до 50 лет.

Отдельно отмечалось, что в первую очередь неграмотность должны быть ликвидирована в красноармейской среде, и отвечать за это обязали политотделы частей.

Плакат, выпущенный в 1920 году Литературно-издательским отделом политуправления Реввоенсовета Республики

В начале 20-х годов рядовой красноармеец, который как правило был выходцем из крестьянской среды, не только получил доступ к книгам в первую очередь, но на него была взвалена ответственность по распространению знаний среди односельчан. Отправлявшихся на побывку бойцов снабжали литературой, им даже делегировали полномочия по открытию изб-читален в родных деревнях. Получилось так, что красноармейцы-отпускники выполняли роль «сеятелей культуры», перед ними ставили задачу «просветить темное крестьянство на местах». Делали они это как умели. А потому разнообразие комичных ситуаций, в которые попадали просветители, стало поводом для того, чтобы красноармейцы становились первыми героями советских фильмов и театральных постановок.

Книгоохранительный плакат неизвестного автора, выпущенный Культурно-просветительным издательством «ТРУД» в Харькове в 1920 году.

В 1922 году прошел первый Всероссийский съезд по ликвидации неграмотности. На нем снова было отмечено, что грамоте необходимо обучать в первую очередь именно красноармейцев и призывников.

Из армейских газет того времени можно узнать, что занятия проводились не только по букварям и плакатам, но и на специально организованных экскурсиях, где учителя старались давать научные объяснения простым вещам или явлениям природы, вроде радуги или грозы.

Фото «За просмотром литературы, подаренной шефом» из журнала «Прожектор».

Так в «Красноармейской правде» за 6 января 1924 года можно прочитать заметку о поездке красноармейцев на городскую электростанцию, где им показали динамо-машину и процесс получения и передачи энергии:

Уходя, красноармейцы говорили:

«Теперь мы знаем, что такое электричество, и как оно получается».

«Теперь нас Ильей-пророком не запугаешь!»

В том же номере в рубрике «Немножко из науки» опубликована заметка, объясняющая, что шуба не греет, а хранит тепло:

Возьмите термометр (прибор, который измеряет температуру), посмотрите, сколько градусов он показывает, и затем заверните его в шубу. Через несколько часов выньте термометр, и вы увидите, что он не нагрелся даже на четверть градуса.

Казалось бы, это смешные примеры, но вчерашним крестьянам, пропитанным сотнями суеверий, приходилось все буквально объяснять на пальцах, и они слушали с открытым ртом.

Эскизный проект избы-читальни от советского художника Антона Лавинского, опубликованный в сборнике «Искусство в быту» (1925 год)

Между красноармейцами постоянно проходили соревнования, которые устраивали политруки и библиотекари. Результаты обычно печатались в газетах, чтобы стимулировать дух здорового соперничества. Устраивались и так называемые «суды над небрежными читателями» (пример таких читателей можно увидеть выше на плакате «Вредители книг»).

Часто политорганы, в обязанность которых входило стимулирование чтения и подбор соответствующей литературы, получали по шапке, так как не успевали за красноармейской массой — подчиненные жаловались в газеты, что все книги успели прочитать, а новых никто закупить не удосужился.

Иллюстрация из «Красноармейской правды» за 20 ноября 1924 года.

Из-за чрезмерного рвения красноармейцев выговоры получали и сами библиотекари. Вот пример из «Красноармейской правды» за 11 января 1924 года: автор заметки жалуется, что ему всучили Достоевского, хотя он просил дать ему что-нибудь попроще. Он же донес, что в той же библиотеке грамотному и разборчивому красноармейцу чуть не выдали букварь.

Борьба с безграмотностью, конечно, не была главной темой в 20-е годы. В стране свирепствовал голод и другие последствия экономической блокады, Первой Мировой и Гражданской войны. Тем не менее, постепенно доля неграмотного населения становилась все меньше. По данным переписи 1939 года читать и писать научились почти 90% работоспособных жителей СССР (от 16 до 50 лет), и значительную лепту в образование на начальном этапе внесла именно РККА.

Источник: Красный Фронтовик